Читаем Драмы полностью

Драмы

Горная цепь Альпухарры. — Окрестности Галеры.

Бой барабанов и звуки труб; выходят солдаты, Дон Хуан де Мендоса и Сеньор Дон Хуан Австрийский.

Дон Хуан

Мятежные обрывы гор,Чья высь чрезмерная, чья дикостьСмущает взор,Нагроможденностью своей ты давишь землю,Тяжелой глыбою, как неоглядный склеп,Стесняешь воздух и сужаешь небо;Берлога, воровской вертеп,Чье лоно, мятежи зачавши,Рождает молния с грохочущим дождемИ вплоть до Африки далекойБросает голос свой, как гром;День роковой сегодня, да, сегодня,Для хитрости твоих измен:Сегодня с карою, как мститель,Я прихожу к оплотам горных стен.Хоть я стыжусь, что столь ничтожной славойУкрашен буду: воеватьС бандитами не будет значитьИх побеждать, а убивать.И для меня в том мало чести —Среди угрюмых этих горРазбить своим оружьем шайку,В которой каждый — плут и вор.Так пусть же временам грядущим передастся,Что, честию своею дорожа,Зову я это карой, не победой.Но знать хотел бы я причину мятежа.

Мендоса

Итак, внимай повествованью,Орел властительно-геройский,Перед тобою Альпухарра,Оплот пустынно-диких скал,Пред нами горная твердыня,Где ныне собрались мориски,Чтоб вновь, как горцы-африканцы,Испанию завоевать.Она по высоте опасна,По скату стен крутых упорна,По положенью неприступна,Непобедима по тому,Какие силы в ней сокрыты.В окружности она простертаМиль на четырнадцать, с прибавкойЕще пятидесяти миль,Благодаря ее провалам;Между вершиной и вершинойПрекрасные лежат долины,Пестреют пышные сады,Глядят поля с обильной жатвой,И вся громада гор покрытаСеленьями и деревнямиНастолько, что, когда закатСвое сиянье разбросает,Они глядят как глыбы камня,Что в глушь с вершины оборвались,Но вниз не падают с горы.Важнейшие из наилучших —Галера, Гавия и Верха,Сосредоточья бранных воинствТех трех, что ныне правят всем.Всех в общей сложности морисковТам тридцать тысяч, не считаяДетей и женщин, и имеютОни обширные стада.Хотя они по большей частиЕдят не мясо, а лесныеПлоды, и овощи, и хлебыС своих разделанных полей.Они в искусстве земледельяТак опытны и так усердны,Что даже камни заставляютПроизрастанья им давать,И раз у них в руке мотыга,Для них плоды рождают скалы[64]Позволь мне обойти молчаньем,Что может быть отчасти яПричиной был для возмущенья.Хоть лучше мне сказать, что был яПричиной первой, потому чтоЕй не были для мятежаСуровые постановленья,Которые их столь стеснили;Я должен так сказать, затем что,Коль на одном вина всего,Пускай она моею будет.Но оттого ли, что случиласьТа ссора, где я был несдержан,Иль оттого, что, день спустя,При входе в айюнтамиенто,Начальник главный альгвасиловИз-под плаща взял у ВалораКинжал, который спрятал он,Иль оттого, что ежедневноИз сфер придворных исходилиРаспоряженья, цель которыхБыла все больше их стеснять,И вот, отчаявшись, и в гневе,Они поднять мятеж решились, —Что б ни было, но, сговорившись,Они постановили так,Что, тайну свято соблюдая,Они сберутся в Альпухарре,Перенеся туда богатства,Оружие и провиант.Три года заговор скрывался,Три года полное молчаньеХранили знавшие измену,Хотя так много было их:Не поразительно ли это,Что из собранья в тридцать тысяч,Замысливших деянье это,Не оказалось никого,Кто разгласил бы эту тайнуСтоль многих дней, умов столь многих.Как заблуждается глубоко,Кто говорит, что меж троихОпасность постигает тайну.Меж людных толпищ в тридцать тысяч,Коль меж собой они согласны,Опасности для тайны нет.Как первый знак раскатов громаОт бури, что таилась в недрахУгрюмых этих гор, где дерзостьС изменой прятались в тени,Возникли грабежи, убийства,И ограбленья многих храмов,И вероломство, и кощунства,И, словом, целый ряд злодейств,Таких, что, вся в крови, ГранадаСтенанья к небу посылая,Злосчастным сделалась театромТрагедий и жестоких бед.Пришло на помощь правосудье,Но претерпело пораженье,И тотчас встало в оборону,И превратило посох в меч.Где раньше было уваженье,Там появилося насилье,И гневный миг сопротивленьяГражданской кончился войной.Коррехидора умертвили,И город, чувствуя опасность,Воззвал к оружью, собираяВсех ополченцев для борьбы.Их оказалось недовольно,Судьба всегда стоит за новость:Принявши сторону мятежных,Нам неудачи лишь дала.А неудачи и несчастьяНастолько глупы и упрямы,Что, раз упорствовать желают,Так не предвидишь им конца.У нас в рядах забота встала,И наши возросли потери,А в их рядах возникла гордость,И возросла для всех беда.Из Африки, как мы узнали,Ждут их дружины подкрепленья,И ежели оно прибудет,Чтобы ему отрезать вход,Дробить нам нужно будет силы.И сверх того, коли пред намиОни свою проявят гордость,Другим морискам в том примерДостойный будет подражанья;Уже в Валенсии мориски,В Кастилье и в Эстремадуре,Чтобы немедленно восстать,Ждут хоть какой-нибудь победы.И чтоб ты ясно мог увидеть,Что, хоть они и очень дерзкий,Весьма решительный народ,Но в то же время понимаютИ государственную мудрость,Скажу, какое их правленье;Разведали об этом мыОт нескольких шпионов взятых.Важнейшее, что нужно былоИ что они сперва решили,Избранье одного вождя.И хоть касательно избраньяБыл некий спор, меж Дон ФернандоВалором, знатности особой,И Дон Альваро Тусани,Таким же знатным, — спор был кончен.И Дон Хуан Малек придумал,Что Дон Фернандо будет править,Взяв в жены Донью Исабель,Сестру родную Дон Альваро.

(В сторону.)

(О, как мне тягостно припомнитьОб этом Тусани, которыйТак уважаем меж своих,Что если сам Царем не выбран,Его сестра Царицей стала!)Итак, Валор, чуть был он выбран,Как дал немедленно приказ, —Чтобы противоставить нашимРаспоряжениям суровымСвои решенья, иль затем, чтобСильнее угодить своим,И тем вернее ими править, —Приказ, чтобы никто меж нимиОбрядов христианской верыНе исполнял, и чтоб именОни не знали христианских:Желая первый дать пример им,Он подписал — Абенумейя,Как звались прежние цари,Владыки Кордовы, которыхНаследник он. Затем в приказеСтояло, чтобы говорилиВсе на арабском языке,Ни на каком другом; чтоб всюдуВ одеждах были мавританских;Чтоб только секты МагометаДержались впредь. Издав приказ,Распределил он тотчас силы:Галеру, самый ближний город,Который видишь пред собою,Чьи стены мощные и рвыПостроены самой природойТак поразительно искусно,Что без пролитья многой кровиЕй невозможно овладеть,Он передал во власть Малеку,Отцу прекрасной Доньи Клары,Зовущейся теперь Малекой.Для Дон Альваро ТусаниОн выбрал Гавию, что имиЗовется Гавией Высокой.А сам обосновался в Берхе,В том сердце, чьим огнем живетВесь этот исполин из камня.Таков их общий план, — насколькоЕго отсюда можно видеть;И здесь перед тобой, сеньор,Вся Альпухарра, чьи высотыВ своем величии свирепомКак бы сползают по уступам,Чтобы упасть к твоим ногам.