Драмы и комедии

Ч е р н о у с (растроганно). Очень благодарен вам! Я рад, что рядом со мной близкий человек, который готов мне помочь. Это для меня огромная моральная поддержка. Ибо я хоть и стараюсь быть бодрым, но мне все-таки тяжело. Я вам еще не все сказал. Враг нашел самое чувствительное место в моем сердце — он хочет с дочерью меня разлучить.

В е р а. А что такое с Тамарой?

Ч е р н о у с. Пришла сегодня из института…

В е р а. Исключили?

Ч е р н о у с. Не исключили, но, очевидно, какой-то разговор был. Пришла в слезах. Спрашивает в каких это я вражеских делах запутался? А это же дочь, Вера Михайловна. Поверьте, что это не пустое слово. Покойница оставила ее маленькой, в голод, в разруху. Я на руках ее носил. Ее детский лепет тоску от меня отгонял. Я радовался, видя, как она росла, развивалась, становилась сознательным человеком… (Умолк, расстроенный.)

З е л к и н  просовывает в дверь голову и подслушивает.

В е р а (кладет Черноусу руку на плечо). Успокойтесь, Александр Петрович. Успокойтесь, не горюйте! Я пойду к Тамаре, я ей все объясню. Я буду часто к вам приходить. Вы не только не потеряете дочери, а у вас их будет две: позвольте и мне считаться вашей дочерью.

З е л к и н (в сторону). Любовницей!

Ч е р н о у с. Вы давно для меня как дочь.

В е р а. Работая вместе с вами два года, я привыкла к вам, как к родному, полюбила вас.

З е л к и н (в сторону). Честного человека не нашла полюбить.

Ч е р н о у с. Спасибо вам за дружеское слово!

В е р а (шутливо). Так принимаете меня за дочку?

Ч е р н о у с. От всей души.

В е р а. Давайте же вашу руку, Александр Петрович, и не будем печалиться.

Ч е р н о у с. Вашу честную руку! (Горячо пожимает и неожиданно целует ей руку.)

Вера сконфузилась.

Извините — от души!

З е л к и н (в сторону). Старый распутник!

В е р а. Так вы теперь куда?

Ч е р н о у с. Думаю дождаться Горлохватского и с ним поговорить; может быть, он что-нибудь знает.

В е р а. Подождите, я сегодня же поговорю с Левановичем, вот только в лабораторию зайду. Этого нельзя откладывать. А к Тамаре забегу вечером… часов в восемь.

Ч е р н о у с  идет в комнату, Вера — к выходу.

З е л к и н (идет ей навстречу). Добрый день, Вера!

В е р а. Добрый день. (Проходит мимо.)

З е л к и н. Что же вы… Не хотите, чтоб я пожал (подчеркнуто) вашу честную руку?

В е р а (останавливаясь). Что это?

З е л к и н. Ничего. Вы же слышите.

В е р а. Подслушивали?

З е л к и н. А разве у вас секреты какие с Черноусом? Я и не знал, что вы избрали себе в доверенные такого человека.

В е р а. Не посоветуете ли мне избрать вас?

З е л к и н. Это дело вашего вкуса и… партийной совести.

В е р а. Вот как?

З е л к и н. А как же вы думали?

В е р а. Ладно, мы еще поговорим об этом! (Ушла.)

З е л к и н (один). Ясно, что поговорим. Вылетишь из партии, тогда поговоришь. К Тамаре она пойдет! Видел я, с какой Тамарой ты целовалась. (Уходит в свою комнату.)

Входит  Т у л я г а, останавливается у объявления.

Т у л я г а. Назначен день моего позора… Один подлец будет публично присваивать себе труд другого, а другой подлец, проклиная в душе, будет ему аплодировать. Позор, позор!

Г о р л о х в а т с к и й (входит). Ну как моя работа?

Т у л я г а. Ваша работа подвигается, Александр Петрович!

Г о р л о х в а т с к и й. А именно?

Т у л я г а. Материалы подбираю.

Г о р л о х в а т с к и й. Долго копаетесь. Я уже день назначил. К этому сроку должно быть готово.

Т у л я г а. Постараюсь. Только не слишком ли это смело: новый вид ископаемого?

Г о р л о х в а т с к и й. Об этом не беспокойтесь. Смелость — это уже мое дело, а ие ваше. Вы только предлог найдите!

Т у л я г а  уходит.

З е л к и н (входя). Александр Петрович, новость!

Г о р л о х в а т с к и й. Сплетня или правда, признавайтесь.

З е л к и н. За кого вы меня считаете?

Г о р л о х в а т с к и й. За Зелкина.

З е л к и н. Мне это даже обидно!

Г о р л о х в а т с к и й. И интересная новость?

З е л к и н. Пальчики оближете.

Г о р л о х в а т с к и й. Ну, выкладывайте! Только быстро, а то времени нет.

З е л к и н. Вера живет с Черноусом.

Г о р л о х в а т с к и й. Как это — живет? Я знаю, что не умерла.

З е л к и н. Ну, как вам сказать…

Г о р л о х в а т с к и й. Скажите как-нибудь.

З е л к и н. Ну… скажем, как я с Зиной.

Г о р л о х в а т с к и й. Это еще не страшно!

З е л к и н. Как не страшно? Вы хотите сказать, что я… что мы…

Г о р л о х в а т с к и й. Я хотел сказать, что это, вероятно, выдумка.

З е л к и н. Как это — выдумка? Я сам видел.

Г о р л о х в а т с к и й. Где же вы видели?

З е л к и н. Тут, в коридоре. Целовались. Свидание назначили сегодня в восемь часов вечера, когда Тамары дома не будет.

Г о р л о х в а т с к и й. И это правда?