Читаем Драмы. Стихотворения полностью

Гедда садится в углу дивана. Бракк вешает свое пальто на спинку ближайшего стула и садится, держа шляпу в руках. Небольшая пауза.

Взгляды их встречаются.


Гедда. Ну?

Бракк(тем же тоном). Ну?

Гедда. Я первая спросила.

Бракк(слегка наклоняясь вперед). Ну что же, давайте проведем часок в приятельской беседе, фру Гедда!

Гедда(откидываясь на спинку дивана). Вам не кажется, будто целый век прошел с тех пор, как мы с вами беседовали в последний раз?.. Двух-трех фраз, которыми мы перекинулись вчера на пристани и сегодня утром, конечно, считать нечего.

Бракк. Значит… с глазу на глаз? Интимно, хотите вы сказать?

Гедда. Да-а, вроде того.

Бракк. Я тут каждый день вспоминал вас и желал, чтобы вы поскорее вернулись.

Гедда. Да и я, пожалуй, все время желала того же.

Бракк. Вы? В самом деле, фру Гедда? А я-то думал, что вам было так весело путешествовать.

Гедда. Да, уж нечего сказать!

Бракк. Но ведь Тесман только об этом и твердил в письмах.

Гедда. Ну да — он! Ведь, по его мнению, нет большего веселья, как ходить да рыться по разным библиотекам и архивам… да корпеть над перепиской старых пергаментов или чего там еще.

Бракк(несколько ядовито). Что же, это его призвание. Отчасти, по крайней мере.

Гедда. Да, конечно. И тогда не мудрено… Но я-то! Мне-то каково было! Право, дорогой асессор, мне было невыносимо скучно.

Бракк(с участием). Вы это в самом деле серьезно говорите?

Гедда. Вы, я думаю, и сами можете себе представить! Полгода не видеть ни единого человека, хоть мало-мальски из нашего круга… с кем бы можно было поговорить о вещах, интересных для нас обоих.

Бракк. Да, да… это и для меня было бы большим лишением.

Гедда. А что всего невыносимее…

Бракк. Ну?

Гедда. Вечно быть в обществе… одного и того же…

Бракк(одобрительно кивая головой). Н-да, с утра и до вечера! Подумайте… постоянно.

Гедда. Я сказала — вечно.

Бракк. Согласен. Но ведь с нашим добряком Тесманом, право, мне кажется, можно было бы…

Гедда. Тесман — специалист, дорогой асессор.

Бракк. Бесспорно.

Гедда. А путешествовать со специалистом вовсе не забавно. Во всяком случае, если такое путешествие затягивается надолго.

Бракк. Даже… с таким специалистом, которого любишь?

Гедда. Фу! Не употребляйте этого избитого слова!

Бракк(пораженный). Что, что, фру Гедда?

Гедда(полушутя-полудосадливо). Да. Попробовали бы вы сами! Слушать об истории культуры с раннего утра и до позднего вечера…

Бракк. Вечно!..

Гедда. Да, да, да! Да еще о кустарных промыслах в средние века!.. Это уж самое ужасное!

Бракк(пытливо смотрит на нее). Но скажите же мне, как тогда, в сущности, понять, что… гм…

Гедда. Что из нас с Йоргеном Тесманом вышла пара, хотите вы сказать?

Бракк. Ну, хотя бы так.

Гедда. Господи! Вас это так удивляет?

Бракк. И да и нет, фру Гедда.

Гедда. Я, видите ли, успела наплясаться досыта, любезный асессор. И мои красные деньки уже прошли… (Невольно вздрогнув.) Ах, нет! Этого я все-таки не скажу! Да и думать не хочу.

Бракк. И, право, нет оснований так думать.

Гедда. Ну, оснований-то… (Пытливо глядя на него.) А от Тесмана, во всяком случае, нельзя отнять, что он человек вполне корректный.

Бракк. И корректный и солидный. Помилуйте!

Гедда. И я не могу найти в нем, собственно, ничего такого… смешного. А вы находите?

Бракк. Смешного? Н-нет… этого я, собственно, не скажу…

Гедда. Так вот. И, во всяком случае, он большой труженик, усердный собиратель… Очень может быть, что он со временем все-таки выдвинется.

Бракк(смотрит на нее несколько неуверенно). Я полагал, что вы, как и многие другие, были уверены, что из него выйдет нечто выдающееся.

Гедда(с усталым выражением). Да, и я тоже… А раз он к тому же чуть не силой добивался милостивого разрешения взять меня на свое попечение, то… я и не знаю, зачем бы я ему отказала?

Бракк. Конечно. С этой точки зрения…

Гедда. Это было все-таки побольше того, чего я могла ожидать от других своих услужливых поклонников, дорогой асессор.

Бракк(смеясь). За всех других отвечать не берусь, что же касается лично меня, то, вам известно, я всегда питал… какой-то особый, почтительный страх перед брачными узами вообще… фру Гедда.

Гедда(шутливо). О, на вас-то я никогда и не рассчитывала!

Бракк. Все, чего я жажду, — это составить себе милый интимный круг знакомства, где я мог бы быть полезен и словом и делом… мог бы постоянно бывать… на правах испытанного друга…

Гедда. Друга хозяина дома, хотите вы сказать?

Перейти на страницу:

Все книги серии БВЛ. Серия вторая

Паломничество Чайльд-Гарольда. Дон-Жуан
Паломничество Чайльд-Гарольда. Дон-Жуан

В сборник включены поэмы Джорджа Гордона Байрона "Паломничество Чайльд-Гарольда" и "Дон-Жуан". Первые переводы поэмы "Паломничество Чайльд-Гарольда" начали появляться в русских периодических изданиях в 1820–1823 гг. С полным переводом поэмы, выполненным Д. Минаевым, русские читатели познакомились лишь в 1864 году. В настоящем издании поэма дана в переводе В. Левика.Поэма "Дон-Жуан" приобрела известность в России в двадцатые годы XIX века. Среди переводчиков были Н. Маркевич, И. Козлов, Н. Жандр, Д. Мин, В. Любич-Романович, П. Козлов, Г. Шенгели, М. Кузмин, М. Лозинский, В. Левик. В настоящем издании представлен перевод, выполненный Татьяной Гнедич.Перевод с англ.: Вильгельм Левик, Татьяна Гнедич, Н. Дьяконова;Вступительная статья А. Елистратовой;Примечания О. Афониной, В. Рогова и Н. Дьяконовой:Иллюстрации Ф. Константинова.

Джордж Гордон Байрон

Поэзия

Похожие книги

Стихотворения. Пьесы
Стихотворения. Пьесы

Поэзия Райниса стала символом возвышенного, овеянного дыханием жизни, исполненного героизма и человечности искусства.Поэзия Райниса отразила те великие идеи и идеалы, за которые боролись все народы мира в различные исторические эпохи. Борьба угнетенного против угнетателя, самопожертвование во имя победы гуманизма над бесчеловечностью, животворная сила любви, извечная борьба Огня и Ночи — центральные темы поэзии великого латышского поэта.В настоящее издание включены только те стихотворные сборники, которые были составлены самим поэтом, ибо Райнис рассматривал их как органическое целое и над композицией сборников работал не меньше, чем над созданием произведений. Составитель этого издания руководствовался стремлением сохранить композиционное своеобразие авторских сборников. Наиболее сложная из них — книга «Конец и начало» (1912) дается в полном объеме.В издание включены две пьесы Райниса «Огонь и ночь» (1918) и «Вей, ветерок!» (1913). Они считаются наиболее яркими творческими достижениями Райниса как в идейном, так и в художественном смысле.Вступительная статья, составление и примечания Саулцерите Виесе.Перевод с латышского Л. Осиповой, Г. Горского, Ал. Ревича, В. Брюсова, C. Липкина, В. Бугаевского, Ю. Абызова, В. Шефнера, Вс. Рождественского, Е. Великановой, В. Елизаровой, Д. Виноградова, Т. Спендиаровой, Л. Хаустова, А. Глобы, А. Островского, Б. Томашевского, Е. Полонской, Н. Павлович, Вл. Невского, Ю. Нейман, М. Замаховской, С. Шервинского, Д. Самойлова, Н. Асанова, А. Ахматовой, Ю. Петрова, Н. Манухиной, М. Голодного, Г. Шенгели, В. Тушновой, В. Корчагина, М. Зенкевича, К. Арсеневой, В. Алатырцева, Л. Хвостенко, А. Штейнберга, А. Тарковского, В. Инбер, Н. Асеева.

Ян Райнис

Поэзия / Стихи и поэзия / Драматургия