Дрёма

– Велосипед я давно себе купил. И машину, и дом, и всё остальное, как видишь.

– Вижу, а крутитесь по привычке?

– Ну, хотя бы для того, что бы семью прокормить.

– А мне всегда голодно.

– Ну что ты такое говоришь – холодильник всегда забит продуктами.

– Холодильник может и забит. Да я там не помещаюсь и холодно там.

– И в кого ты такой злюка? В отца? Что-то он не больно о тебе заботиться.

– Вы его знали?

– Нет, и знать не хочу. Таких перелётных папаш… вон стаями носятся над головами, всё никак к одному берегу прибиться не могут. Юга им подавай.

– Так и вы не на севере. И как вы вообще можете судить о человеке, не зная, ни разу не видя его!

– А по делам. По делам. Тебе отец разве не говорил, что по делам познаётся человек.

Дрёма сразу сник и потупился:

– Говорил. Задолго до вас говорил.

– Вот видишь.

– Не вижу! Забор мешает.

– Какой забор?

– А вон тот, трёхметровый. А за ним другой, через дорогу, а там ещё и ещё. Я лишь наш дворик обозреваю! А…

Дрёма отчаянно махнул рукой и выскочил из зала.

– Дрёма садись за уроки! – донёсся из зала раздражённый голос мамы.

Дрёма сидел за письменным столом и невидящим взглядом смотрел на раскиданные учебники.

И чего я завёлся? А пусть отца не трогает, устроитель плюшевый! И всё-то у него правильно! Каждый гвоздь ладненько так приколочен, по самую шляпку, «чтобы крепче было»! А отец получается так, трясогузка?.. Вопрос повис в воздухе.

Слёзы сами собой покатились из глаз. Дрёма ничего не мог с собой поделать, жалость так сдавливала горло, что слезам ничего не оставалось, они заволокли глаза и обильно покатились по щекам. Тогда он начинал зло вытирать их. Плакса! Папа как говорил: «В слезах правды не ищи, одна жалость к себе. Мутные они». А ещё он говорил, что когда я вспомню о нём, он непременно придёт. Где ты, папа? Почему не идёшь! Как ты сейчас нужен рядом. Рядом и с нужным советом. Вон Артём Александрович всегда рядом (когда не работает, а работает он всегда) и правда его, как этот дом – трёхэтажная и на крепком фундаменте покоится. Захочешь, не сдвинешь. Нет, папа, что-то не так в твоей любви? Какая-то она слабенькая. Артём Александрович пришёл, взялся хозяйской хваткой и любовь и сына высоким забором обнёс. Ключи в кармане носит, никого чужого не допустит. Он сильный.

Терпение, говоришь, откуда же ему взяться, когда нетерпеливые всегда побеждают. Хочу и всё тут! Артём Александрович всегда говорит: «Своё нужно брать, а то непременно другому достанется. Оглянись, весь мир на ловкости и силе построен. Не успел, не схватил, не удержал и ходи потом голодный. О любви можно говорить сколько угодно, сериалы смотреть, но твоя мать правильно делает. Посмотрит, поахает над вымышленной любовью в сериальчике и к плите идёт готовить, а потом ещё и на работу спешит. Любовь слабаки придумали. Ею ни одну женщину не удержишь возле себя».

Дрёма тогда смутился. Артём Александрович напомнил ему экранного ловеласа с похабной улыбкой оголяющего мать. Впрочем, Артём Александрович во всём оставался самим собой, и когда он слюняво приглаживал усы, не пропуская ни одной короткой юбки, он думал что и мальчик смотрит теми же глазами. И даже злился, когда его точка зрения не воспринималась так, как ему хотелось:

– Ничего ты в этом пока не понимаешь. Мал ещё.

Но с ним было интересно.

– Будь мужчиной. Хочешь порулить?

Глаза Дрёмы озорно вспыхивали.

– Хочу.

– Тише, тише, не газуй. Машина, как женщина – чуткость любит. Прислушивайся и тогда будешь переключать передачи так, как надо.

Дрёма удивлённо взглянул на Артёма Александрович. «Прислушивайся?» Точно так же говорил и отец.

– Чего смотришь, на дорогу смотри…

Дрёма полистал учебники, прислушался, что происходит внизу в зале и подошёл к компьютерному столику.

В последнее время в его виртуальном мире, который они начали создавать ещё вместе с отцом, начались странные события.

Глава четвёртая Отрочество

Рисуя виртуальный мир, Дрёма, вольно или невольно, вносил в него образы мира настоящего. Он впервые пренебрёг отцовским советом.

В самом начале, когда монитор светился унылым зелёным фоном, отец обернулся к Дрёме:

– Люди думают, что создают нечто новое, когда электронной кисточкой водят по экрану. И кисточка, и сам человек никогда не покидают мира настоящего. Виртуальное всегда отражение реального. Запомнил? И никогда не обманывайся по этому поводу. А сейчас в путь.

Теперь гуляя по горным тропинкам и выходя на пляж Дрёма не удивлялся, более того радовался: похоже, очень похоже, прямо как в жизни. Вот сейчас обогну скалу, и будет озеро. Каменистый спуск, тёмно-зелёные заросли рододендрона, с белыми бутонами цветов, похожими на плиссированные воротнички. Розовые метёлки иван-чая, синий лён и голубые колокольчики, разноцветными струйками стекают прямо к озеру.