Дремеры. Проклятие Энтаны

Всё это время ответ был у меня!..

Прикрыв глаза, я дала себе время немного прийти в чувство, а потом тихо сказала:

– Я должна была умереть тогда, у Черного леса. – Взглянув на растерянные лица друзей, я окрепшим голосом произнесла: – Если бы я была обычным человеком, я бы умерла, коснувшись Тени, однако я дремера, и мне удалось ее развеять. Но я была готова на самом деле отдать свою жизнь за Кинна, и камень-сердце… принял мою жертву. Так я его пробудила.

Ошеломленные, друзья молчали. Я же вновь заговорила:

– Помните, Серра пробудила камень-сердце, а потом скоропостижно, в тот же день, скончалась?

– Ты… думаешь… – с запинкой начала Кьяра.

– Она отдала свою жизнь ради процветания потомков, – чувствуя нарастающую уверенность, сказала я.

– Но…

– А как же твой отец… в смысле, Эрен Линд? – спросил Нейт. – Он же пробудил осколок, однако при этом остался жив?

От мысли, которая пришла мне в голову, я вздрогнула. Не может быть…

– Отец остался жив, зато внезапно умерла мама, – произнесла я. – Гаэн… наш дворецкий рассказывал мне, что никто так и не выяснил, отчего она умерла, – она была здорова.

– Э… тогда я ничего не понимаю, – признался Ферн. – Ты же утверждаешь…

Я посмотрела на сестру.

– Это она… это мама пробудила осколок.

В глазах Кьяры отразилось замешательство, сменившееся горечью.

– Но почему?.. – она не договорила, но я ее поняла.

Почему она не сделала это раньше, когда была в Альвионе? Тогда Тени бы не смогли прорвать световой щит, Квартал Теней никогда бы не появился и на дремер не объявили бы охоту… И Кьяра была бы в безопасности, как в свое время я.

– Возможно, поначалу она не знала, как это сделать, – ответила я, пряча взгляд. – Но, оказавшись в Зенноне, она каким-то образом это поняла. Может, ей помог оте… ее муж. И именно поэтому он считается тем, кто пробудил эрендины.

Нейт сосредоточенно нахмурил брови.

– Значит, чтобы пробудить камень-сердце, требуется… отдать жизнь?.. Думаешь, это должно сработать и с почерневшим камнем?

Когда я кивнула, в комнате воцарилось неуютное молчание, которое прервал новый раскат грома. Я посмотрела на камень, чувствуя, как изнутри меня охватывает холод.

Когда у Черного леса я выступила против Теней, я действовала быстро, безрассудно, повинуясь своему сердцу, мне было некуда отступать. Сейчас же перед нами был выбор: можно было спрятать шкатулку обратно или вместе с ключом выкинуть в море в надежде, что ее никто не обнаружит, а обнаружив – не сможет открыть.

Или выполнить то, что не смогла сделать Тевея, и избавить Серру от Теней раз и навсегда.

– Но вы же не собираетесь его очищать? – мрачно спросил Ферн.

– Мы не можем оставить всё как есть, – ответила я, и мой голос дрогнул.

– Не можем? Еще как можем! – закипая, сказал Ферн. – С какой стати мы должны этим заниматься? Мало того, что мы родились дремерами и нас за это травили и высылали в Квартал Теней, так мы еще и должны пожертвовать собой, чтобы остальные жили долго и счастливо?..

– А кто виноват в том, что мы дремеры? – резко спросил Нейт.

– Ты же сам знаешь, это из-за наших родителей…

– Нет, не из-за них! – с жаром возразил юноша. – Это всё Тени. Если бы их не было, мы бы не стали дремерами. Я согласен с Вирой. Если у нас есть шанс избавиться от Теней, нельзя его упускать.

Ферн оглядел нас, словно не веря своим ушам.

– Значит, вы предлагаете кому-то из нас героически умереть? Уже можно бросать жребий? – с издевкой спросил он.

– Помните «Падение Альканзара»? – неожиданно вклинилась сестра. – Он что-то сделал с камнем, но не умер. Возможно, всё не так однозначно…

– О, и нас должна обнадежить какая-то древняя книжонка?

Я взглянула на часы – вот-вот должен был наступить закат – и сказала, стараясь звучать спокойно, хотя внутри всё дрожало от напряжения:

– Я не предлагаю никому из вас жертвовать собой. Я сама попробую очистить камень. – Не давая никому возразить, я продолжила, опасаясь, что меня начнут переубеждать и я сдамся: – Тени лишили нас дара, лишили нормальной жизни, забрали наших родных, близких, друзей… – У меня перед глазами промелькнули лица Олеа, Нери, Ланды, Хейрона, Донни, и мое сердце сжалось. – Вспомните Тайли, вспомните, что с ней сотворили Тени. Кто может обещать, что рано или поздно это не случится с нами?.. – Я представила Кинна, его дымчато-серые родные глаза, и тихо добавила: – Я не хочу будущего, в котором перестану принадлежать сама себе.

Я посмотрела на них – на людей, еще не так давно совершенно незнакомых, а теперь ставших мне дорогими, – и почувствовала, как щиплет глаза.

– Спасибо, что вы были со мной рядом, я так… – мой голос пресекся.

– Ты и впрямь собираешься вписаться в эту авантюру одна? – спросил Ферн и вдруг усмехнулся. – Я же говорил, сумасшедшая, – сказал он Нейту, и в его голосе прозвучало что-то подозрительно похожее на восхищение.

В темно-карих глазах Нейта мелькнула печальная улыбка, и он произнес, глядя на меня:

– Я обязан тебе жизнью. Неужели ты думаешь, что теперь, когда она нужна, я отсижусь в сторонке?

Кьяра, скрестив на груди руки, спокойно встретила мой взгляд.