Древняя музыка в соснах

Жизнь нелогична. Она дикая. В жизни противоречия не противоречия, а дополнения. Жизнь не принимает деления на «или то — или это», жизнь принимает и то, и это. День становится ночью, ночь становится днем. Они встречаются и сливаются, их границы размыты. Все накладывается на все: вы совпадаете с вашими возлюбленными, они совпадают с вами. Ваш ребенок все еще часть вас, и он же уже независим — границы размыты.

Логика создает четкие границы. Для четкости она разделяет жизнь надвое, на дуальности. Четкость достигнута, но живость утрачена. Ценой живости логика достигает четкости.

Поэтому, если у вас средний ум, вы, возможно, никогда не сойдете с ума. Это значит, что вы безразличны, логичны, и многое из того, что нелогично, существует в вас параллельно. Но если вы действительно логичны, тогда единственный возможный результат — это безумие. Чем более вы логичны, тем более невыносимо будет для вас проявление всего нелогичного. Но жизнь нелогична, поэтому постепенно для вас станет невыносимой сама жизнь. Вы будете становиться все более и более закрытым. Вы отречетесь от жизни, но не отречетесь от логики. В конце концов вы сломаетесь. Это несостоятельность логики.

Почти все великие философы-логики сошли с ума. Если они не сошли с ума, значит, они не были великими философами. Ницше сошел с ума, Бертран Рассел нет. Он не был таким уж великим философом; он, в некотором отношении, был сама посредственность. Он жил, опираясь на здравый смысл, — он был здравомыслящий философ. Он не доходил до крайностей. Ницше дошел до самой крайности и, разумеется, столкнулся с бездной.

Безумие — это сбой в голове, а в жизни миллион ситуаций, когда вдруг голова оказывается бесполезной.

Я прочитал анекдот...

Женщина позвонила строителю своего нового дома, чтобы пожаловаться на вибрации, которые возникают каждый раз, когда в двух кварталах от того места проезжает трамвай.

«Это просто смешно! — сказал он. — Я заеду и проверю».

«Только подождите, пока проедет трамвай, — сказала женщина прибывшему на осмотр строителю. — Недавно от этой тряски я даже с кровати упала. Лягте — убедитесь сами».

Только строитель растянулся на кровати, как в комнату вошел муж.

«Что ты делаешь в постели моей жены!» — потребовал он объяснений.

Напуганный строитель дрожал как осиновый лист. «Вы, конечно, не поверите, но я жду трамвая», — ответил он.

Существует множество ситуаций, когда жизнь проявляется в своей тотальной нелогичности. И вдруг логический ум останавливается, он не может действовать. Если вы понаблюдаете за жизнью, вы обнаружите, что действуете алогично каждый день. И если вы будете слишком настаивать на логике, постепенно вас будет парализовать; постепенно вы будете отдаляться от жизни; постепенно вы начнете ощущать, как внутри вас поселяется безжизненность. Рано или поздно ситуация взорвется: деление на «или то — или это» потерпит неудачу.

Разделение как таковое фальшиво. В жизни ничто не разделено. Разделение существует исключительно в вашей голове; только в вашей голове существуют четкие границы. Это как если бы вы расчистили в лесу небольшую полянку, поставили забор, четко обозначающий границы, посеяли газон, посадили розы — все в идеальном порядке. Но за границами сада — лес, и он ждет. Если вы не будете заботиться о саде хотя бы несколько дней, лес проникнет в него. Если вы оставите сад без присмотра, спустя некоторое время сад исчезнет, и лес обоснуется там. Логика — порождение человека, как и английский парк. Английский парк — это не дзенский японский сад. Он имеет четкие границы.

Каждый день возникают трудности. За моим садом присматривает Мукта. Она мой садовник, и все время она что-то подстригает. А я все время говорю ей: «Не надо ничего стричь! Пусть будет как в лесу!» Но что она может сделать? Она в тайне от меня продолжает подстригать деревья и кусты, проектирует, контролирует: она просто не может позволить саду стать лесом. У него должны быть границы.

Логический ум похож на небольшой сад, рукотворный сад, а жизнь — это дикий лес. Рано или поздно вы столкнетесь с жизнью, и тогда ум зашатается и падет ниц. Дотянитесь своим умом до самых пределов логики, и безумие вам гарантировано.

Это случилось в аэропорту. Московиц встретил своего делового конкурента, Левинсона, и с тщательно разыгранной претензией на небрежность спросил: «И куда это вы собрались, Левинсон?»

Левинсон не менее небрежно ответил: «В Чикаго».

«О! — воскликнул Московиц и победоносно погрозил ему. — Я поймал тебя с поличным! Ты сказал мне про Чикаго, потому что хочешь, чтобы я думал, что ты летишь в Сент-Луис, но не далее как этим утром я беседовал с твоим партнером и случайно узнал, что ты собираешься в Чикаго, обманщик!»