Древняя Русь и Скандинавия: Избранные труды

Ранней весной начинают они свою поездку, Эйнар Брюхотряс и Кальв Арнасон, и… пришли осенью в Альдейгьюборг. Отправили они тогда послов вглубь страны в Хольмгард к конунгу Ярицлейву с сообщением, что они предлагают взять с собой Магнуса, сына конунга Олава Святого, и сопровождать его в Норег, и оказать ему помощь в том, чтобы он добился своих родовых земель, и поддержат его в том, чтобы он стал конунгом над страной. И когда это сообщение достигло конунга Ярицлейва, тогда держал он совет с княгиней и другими своими хёвдингами. Все они согласились, что норвежцам следует послать слово и тем самым вызвать их к конунгу Ярицлейву и Магнусу. Был им дан мир (grið) для их поездки…[1131].

Во-первых, как Карл и Бьёрн, так и Эйнар и Кальв останавливаются «на границе» владений Ярослава: в «большом торговом городе»– по «Гнилой коже», в Ладоге – по Снорри[1132]. Во-вторых, оттуда они посылают послов к самому Ярославу, чтобы получить разрешение на проезд вглубь страны. Наместник Ярослава в Ладоге (или ладожский ярл, если таковой еще существовал в это время) дать такое разрешение не может. В-третьих, разрешение выражается в праве «мира для поездки» («Váru þeim grið seld til þeirar ferðar»). Таким образом, повествование Снорри, хотя и не включает эпизода поездки Карла и Бьёрна (по причинам, отмеченным выше), подтверждает описанную в «Гнилой коже» картину русско-норвежских отношений после гибели Олава Харальдссона: отсутствие «мира» для норвежцев на Руси, которые вынуждены останавливаться в Ладоге и получать специальное разрешение Ярослава для безопасного передвижения внутри страны.

Использованный в саге термин kaupfriðr «торговый мир» хорошо известен. Торговый мир устанавливался конунгом или местным правителем на определенный срок, он мог распространяться на всех купцов или лишь на некоторых из них и давал право торговать в установленных местах или на установленной территории. В условиях торгового мира конунг гарантировал личную безопасность купцов и их товаров[1133]. Таким образом, kaupfriðr в большинстве случаев являлся государственной акцией.

Наряду с kaupfriðr и в «Гнилой коже», и в «Круге земном» для обозначения «мира», который Ярослав дает в первом случае Карлу, во втором – Эйнару, разрешая им проезд из Ладоги вглубь страны (в Хольмгард) и обратно, использован иной термин. Употребленное в этом контексте слово grið означает «перемирие, приостановку враждебных действий; мир; помилование»[1134]. Таким образом, составитель «Гнилой кожи» проводит четкое различие между комплексным «торговым миром» (kaupfriðr) и окказиональным «миром-милостью» (grið) для конкретного человека или конкретной группы людей. По его мнению, вражда Ярослава к норвежцам имела результатом отсутствие общего для всех них «торгового мира»; напротив, «мир-милостыня» мог быть получен у верховного правителя в индивидуальном порядке.

В приведенном зачине-характеристике ситуации подразумевается ее противопоставление предшествующему времени: «Теперь нет мира…» («Nv ег vfriþr…»). Поэтому можно с достаточной уверенностью предполагать, что указание на отсутствие торгового мира при Свейне говорит о существовании такового в предшествующее время, т. е. в период правления Олава Харальдссона. Более того, это едва ли не единственный случай, когда торговые отношения предстают не как индивидуальное предприятие того или иного скандинава (таково обычно изображение торговых поездок на Русь в сагах), а как государственное дело: оппонентами выступают все жители Норвегии и каждый из них как подданные Свейна, и Ярослав как глава страны.

Возможное время заключения такого договора с Норвегией прямо вытекает из охарактеризованной выше общеполитической ситуации на Балтике и присоединения Ярослава к шведско-норвежскому альянсу, т. е. между 1025 и 1028 гг., когда Олав бежал на Русь.