Читаем Древние греки. От возвышения Афин в эпоху греко-персидских войн до македонского завоевания полностью

Когда продлившаяся 27 лет война наконец закончилась, многие земледельческие хозяйства были заброшены. Существует предположение, не подтвержденное, однако, явными данными источников, о том, что многие из тех, кто наводнил город во время войны, остался там и не предпринимал попыток вернуться к прежней жизни в сельской местности. Была высказана гипотеза о том, что в послевоенный период значительные богатства сконцентрировались в руках тех, кто мог позволить себе покупку заброшенных хозяйств. (Главный герой «Домостроя» Ксенофонта, трактата, посвященного сельской жизни, скорее имевшего моральный характер, чем содержавшего практические советы, рассказывает Сократу о том, как его отец сумел создать прибыльный «бизнес», скупая заброшенные хозяйства, приводя их в порядок и продавая по более высокой цене. Он говорит о заброшенности и неумении вести дела, а не об ущербе, нанесенном во время войны, и вполне вероятно, что трактат был составлен в более поздний период. Но подобное восстановление хозяйств вполне могло иметь место после 404 г. до н. э.) В ходе восстановления афинской экономики, которое в целом происходило довольно быстро, богатые и находчивые люди могли легко получить доход, но нельзя говорить о том, что тогда произошли какие-либо значительные изменения в модели землевладения. При чтении текстов, содержащих сведения о судебных делах, рассматривавшихся в IV в. до н. э., воображение все еще рисует сельский пейзаж, разделенный на небольшие участки, владельцы которых очень быстро сменяли друг друга. К числу трудностей, связанных с эвакуацией населения сельской местности, Фукидид причисляет оставление могил предков. Необходимость ухаживать за ними стала элементом стабильности во всем этом процессе. Иногда проводятся различия между имуществом предков и тем, которое было куплено, и, несомненно, на протяжении долгого времени греки стремились сохранить собственность внутри семьи. Однако вряд ли какое-либо различие между этими двумя категориями земли существовало с точки зрения закона, регулировавшего распоряжение ею. В судах этот довод носил исключительно эмоциональный характер и являлся способом, с помощью которого оратор пытался завоевать симпатию судей, если не оставалось никого, кто мог бы совершать надлежащие обряды для покойного владельца и его предков.


Сведения о землевладении в Афинах в IV в. до н. э. мы черпаем почти исключительно из судебных речей, сочиненных профессиональными писателями для сторон имущественных споров и впоследствии скопированных, так как они служили образцами ораторского мастерства, а также из различных надписей на камне, вырезанных как для общественных целей, так и частными лицами. В основном эти источники посвящены вопросам наследственного права и использования земли и домов в качестве обеспечения.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история (Центрполиграф)

История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике
История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Джордж Фрэнсис Доу, историк и собиратель древностей, автор многих книг о прошлом Америки, уверен, что в морской летописи не было более черных страниц, чем те, которые рассказывают о странствиях невольничьих кораблей. Все морские суда с трюмами, набитыми чернокожими рабами, захваченными во время племенных войн или похищенными в мирное время, направлялись от побережья Гвинейского залива в Вест-Индию, в американские колонии, ставшие Соединенными Штатами, где несчастных продавали или обменивали на самые разные товары. В книге собраны воспоминания судовых врачей, капитанов и пассажиров, а также письменные отчеты для парламентских комиссий по расследованию работорговли, дано описание ее коммерческой структуры.

Джордж Фрэнсис Доу

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Мой дед Лев Троцкий и его семья
Мой дед Лев Троцкий и его семья

Юлия Сергеевна Аксельрод – внучка Л.Д. Троцкого. В четырнадцать лет за опасное родство Юля с бабушкой и дедушкой по материнской линии отправилась в Сибирь. С матерью, Генриеттой Рубинштейн, второй женой Сергея – младшего сына Троцких, девочка была знакома в основном по переписке.Сорок два года Юлия Сергеевна прожила в стране, которая называлась СССР, двадцать пять лет – в США. Сейчас она живет в Израиле, куда уехала вслед за единственным сыном.Имея в руках письма своего отца к своей матери и переписку семьи Троцких, она решила издать эти материалы как историю семьи. Получился не просто очередной труд троцкианы. Перед вами трагическая семейная сага, далекая от внутрипартийной борьбы и честолюбивых устремлений сначала руководителя государства, потом жертвы созданного им режима.

Юлия Сергеевна Аксельрод

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

Косьбы и судьбы
Косьбы и судьбы

Простые житейские положения достаточно парадоксальны, чтобы запустить философский выбор. Как учебный (!) пример предлагается расследовать философскую проблему, перед которой пасовали последние сто пятьдесят лет все интеллектуалы мира – обнаружить и решить загадку Льва Толстого. Читатель убеждается, что правильно расположенное сознание не только даёт единственно верный ответ, но и открывает сундуки самого злободневного смысла, возможности чего он и не подозревал. Читатель сам должен решить – убеждают ли его представленные факты и ход доказательства. Как отличить действительную закономерность от подтасовки даже верных фактов? Ключ прилагается.Автор хочет напомнить, что мудрость не имеет никакого отношения к формальному образованию, но стремится к просвещению. Даже опыт значим только количеством жизненных задач, которые берётся решать самостоятельно любой человек, а, значит, даже возраст уступит пытливости.Отдельно – поклонникам детектива: «Запутанная история?», – да! «Врёт, как свидетель?», – да! Если учитывать, что свидетель излагает события исключительно в меру своего понимания и дело сыщика увидеть за его словами объективные факты. Очные ставки? – неоднократно! Полагаете, что дело не закрыто? Тогда, документы, – на стол! Свидетелей – в зал суда! Досужие личные мнения не принимаются.

Ст. Кущёв

Культурология
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология