Древние славяне

Полонили турки
у горы у Белой,
в Зволене высоком
детушек рихтарских.

Шуды Катарину

повезли в повозке,
Томашека Люды
связанным в телеге.

Пришли на чужбину

в землю басурманов —
Шуды Катарину
повели в светлицу.

Шуды Катарина

наверху в светлице,
а Томашек Люды
под землей в темнице.

«Шуды Катарина,

милая сестрица,
будешь жить богато,
не забудь ты брата».

Шуды Катарина

в серебре и злате,
в холе и почете
забыла о брате.

Только сон приснился

на седьмой годочек,
будто с правой ручки
взвился голубочек.

Шуды Катарина

встала утром рано
и, не медля долго,
побежала к старцу.

«Ты поведай, старец,

сон мой злой иль добрый,
будто с правой ручки
взвился голубочек». —

«Это сон недобрый,

он тебе вещает,
что сестра иль братец
где–то умирает».

Шуды Катарина

тут не стала медлить
и ключи достала
все от подземелий.

«Люды, Томаш Люды,

брат ты мой любимый,
ты живой иль мертвый,
отвечай, родимый!»

«Я живой, сестрица,

лишь наполовину,
мои белы ножки
во сырой могиле,

в очах моих черных

копошатся жабы,
в волосах пшеничных
свили гнезда мыши».

«Люды, Томаш Люды,

братец мой любимый,
здесь ли жить мы станем
иль домой вернемся?»

«Мы домой вернемся

к матери родимой,
больше нету мочи
в стороне турецкой».

Брат с сестрой достигли

стороны любимой,
на ночлег просились
к матери родимой.

«В избу не пущу вас,

у меня там гости,
нет в чулане места,
у меня там деньги».

«Ты позволь остаться

во дворе при доме,
во дворе при доме,
на гнилой соломе».

«Что же, оставайтесь,

ничего там нету,
что же, оставайтесь,
ничего там нету».

Люды Томаш Люды

умер до рассвета,
Шуды Катаринка
так запричитала:

«Люды Томаш Люды,

братец мой любимый,
лучше бы ты умер
в стороне турецкой.

Там лежал бы, братец,

в шелковой постели,
у родной лежишь ты
на гнилой соломе».

«Дети дорогие,

горькие вы дети,
что же не признались,
слова не сказали?

Я бы вас одела

в червоное злато,
в червоное злато,
в серебро богато».

Шуды Катарину

златом обсыпали,
Томашека Люды
в землю зарывали.

У ОДНОЙ ВДОВЫ УБОГОЙ… Перевод А. Роховича