Древний Египет. Подъем и упадок

Харга, самый южный из четырех крупнейших египетских оазисов, долгое время был связующим звеном между долиной Нила и Нубией, а также лежащими к западу землями за Сахарой. Так как здесь пересекались караванные дороги, оазис являлся ключевым пунктом в системе пустынных коммуникаций. Постоянное население появилось здесь не ранее конца Древнего царства. Однако климат понемногу становился все засушливее, и годового количества выпадающих осадков уже не хватало, чтобы обеспечить даже небольшое по численности население.

Эту проблему персы решили с присущей им изобретательностью. Во-первых, из Бактрии и Аравии они завезли верблюдов. Это в корне изменило передвижение в пустыне, позволив караванам преодолевать значительные расстояния без необходимости искать воду. Во-вторых, персы стали создателями уникальной технологии получения пресной воды из подземных водоносных слоев. Весь оазис был изрыт глубокими, высеченными в скале водоводами, которые протянулись на значительные расстояния по выжженным солнцем равнинам. В сущности, это были закрытые каналы, которые снабжали сады и поля столь желанной здесь живоносной влагой. Благодаря этой передовой технологии был значительно расширен фонд обрабатываемых земель, что позволило собирать богатые урожаи зерновых, фруктов, овощей и хлопка (еще одного персидского нововведения).

Возле каналов появлялись новые поселения с административными постройками и храмами. Из-за удаленности этих поселений от долины Нила папирус здесь был редким и дорогим материалом, поэтому для переписки местные жители использовали глиняные таблички. В результате до наших дней сохранился богатейший архив, проливающий свет на повседневную жизнь людей в этом далеком уголке империи Ахеменидов.

Как и следовало ожидать, и отдельные люди, и ведомства были заинтересованы в сохранении самых важных документов. Кроме долговых расписок, счетов и повседневных записей, особенно много сохранилось юридических документов. Они показывают, что главным богатством здесь была не земля, а вода. Снабжение водой было строго распределено по графику, по дням и даже часам, и это время можно было купить или продать, арендовать или использовать в качестве залога под ссуды. В этом островке жизни, затерянном в самом сердце пустыни, вода была на вес золота.

Чеканилась при персах и монета. В 410 году в качестве единой валюты был введен афинский статир, что показывает, насколько сильно было греческое влияние на египетскую торговлю. Это было еще одним доказательством космополитичности египетского общества времен персидского владычества. В это время люди заключали браки, невзирая на культурные и религиозные различия, стены египетских храмов покрывали изображения странных крылатых существ из зороастрийской мифологии, а новое поколение персов носило египетские имена.

Таким образом, при Дарии I Египет явился тем горнилом, в котором переплавилось множество народов и культур, местом культурных новшеств, процветающей торговой страной и многонациональным, толерантным обществом. Но этому не суждено было длиться вечно.

Естественный отбор

Правившие после Дария персидские цари проявили куда меньше интереса к Египту. Они перестали выказывать даже формальное почтение к египетским традициям. Объемы торговли начали уменьшаться, а политический контроль ослабевать, так как персы сосредоточили все внимание на более проблемных сатрапиях в Малой Азии, а также на борьбе с «террористами» — Афинами и Спартой.

На фоне политической слабости и экономического кризиса отношения Египта с чужеземными хозяевами начали ухудшаться. Первые волнения случились в Дельте через год после смерти Дария. Его преемнику Ксерксу I (486–465) понадобилось два года, чтобы подавить это восстание. Чтобы избежать повторения таких ситуаций, он устранил египтян со всех ответственных постов, но брожения это не остановило. Когда персидский царь увяз в войне с греческими полисами после эпических сражений при Фермопилах и у Саламина, представители старой нижнеегипетской аристократии начали подумывать о том, как вернуть себе власть, а кое-кто даже принял царские титулы. Спустя пятьдесят лет после завоевания персидское могущество начало клониться к упадку.

Толчком ко второму восстанию послужило убийство Ксеркса I летом 465 года. Во главе восстания стал Иретхореру (Инар) из Саисского дома, верный обычаям своего рода[376]. Подавить этот мятеж оказалось не таким уж простым делом. В течение года Иретхореру заручился поддержкой сначала в Дельте, а затем и в долине Нила. Даже в Харге правительственные писцы датировали официальные бумаги «вторым годом Иретхореру, предводителя мятежников». Только далеко на юго-востоке, в Вади-Хаммамате, местные чиновники сохранили верность персидскому царю.