Древний Перн

— Морита! У Тамианты страшный ожог. Лекари справятся с ногой Фальги, но вот крыло Тамианты... — слезы текли по покрытым копотью щекам старой всадницы. — Давай! Бери мою летную куртку. Вот шлем и защитные очки. Лети!

— Но Орлита не может!

— Зато может Холта! — Лери протянула Морите куртку. — Ты сумеешь помочь Фальге и Тамиате больше, чем кто-либо другой. Ты обязана лететь! Холта не возражает, и твоя королева тоже. Это срочно!

Не попадая руками в рукава, Морита натянула на плечи слишком короткую для нее куртку. Летный пояс Лери тоже оказался маловат и едва-едва застегнулся на последний крючок. Надвинув на голову шлем, Морита взялась за ремни упряжи Холты, торопясь, чтобы не передумать.

— Прости меня, Орлита!

«Нечего прощать!»

— Лети! — кричала Лери.

Холта прыгнула, двигаясь почти так же тяжеловесно, как и готовая отложить яйца Орлита. На мгновение всадница испытала смятение — много Оборотов они с Орлитой летали связанные воедино, сливаясь сознанием друг с другом. Как же она сможет теперь понять Холту? Но тут она ее поняла. Вот она, Холта, совсем рядом, а над ними парит разум Орлиты... Ревность? Нет, Морита не ощущала никаких отрицательных эмоций — только беспокойство, что ей не удастся найти общий язык со старой королевой. Но они уже чувствовали друг друга, сливаясь в единое целое. Как свою собственную наездница воспринимала усталость Холты — и ее твердое желание во что бы то ни стало помочь Тамианте.

— Спокойно, и не торопись, — ободряюще сказала Морита.

Она представила себе характерный гребень Вейра Плоскогорье — зазубренную расческу с семью пиками разной высоты.

«Я знаю, куда лететь, — сказала Холта. — Доверься мне.»

— Разумеется... — отозвалась Морита, прекрасно понимавшая, что старая королева значительно превосходила Орлиту по опыту. — Перенеси нас к Вейру Плоскогорье.

Вместо своего обычного стишка Морита на сей раз за мгновения, проведенные в Промежутке, попыталась понять различия между двумя королевами. Мысленный голос Холты был старческий и усталый, и одновременно твердый и глубокий — богаче, чем у Орлиты. Возможно, когда Орлита достигнет столь же преклонных лет, ее голос тоже приобретет такую же удивительную глубину и богатство нюансов.

И вот они уже над Плоскогорьем, и Холта облетает острые пики, и закладывает крутой левый вираж так, что Морита отчетливо видит и землю, и раненных драконов на ней. Вокруг них — кучки людей, и самая большая — около Тамианты. Приглядевшись, Морита увидела, что королева потеряла хвостовые концы всех трех мембран. Кроме того, у нее на боку темнел страшный ожог.

— Как такое могло случиться? — в ужасе спросила она.

«Слишком много забот сразу, — ответила Холта. — А еще ей очень хотелось помочь крыльям.»

Она передала наезднице то, что знала о случившемся, и Мориту захлестнула бесконечная жалость к израненной королеве. Тамианта поднималась под углом — так, чтобы Фальга могла без труда пользоваться огнеметом; как назло, они внезапно попали в сильный восходящий поток воздуха. Прежде, чем дракон и всадница успели что-либо предпринять, большой клубок Нитей упал на крыло Тамианты, а оттуда — перекатился на ее плечо, задев при этом и ногу Фальги.

Холта не могла уже развернуться на кончике крыла, как это любила делать Орлита, но старая королева рассчитала свой полет до сантиметра и, планируя, мягко приземлилась рядом с Тамиантой.

— Ты могла бы помочь мне снять боль? — спросила Морита у Холты, поспешно спрыгивая на землю.

«Орлита с нами,» — с достоинством отозвалась Холта.

Рядом с Тамиантой на носилках лежала Фальга. Два лекаря усердно заворачивали ее ногу в повязки, обильно покрытые обезболивающей мазью.

— Тамианта! — позвала Морита, надеясь, что дракон услышит ее. — Тамианта! Это я, Морита. Я прилетела тебя лечить!

Золотая судорожно мотала головой и крыльями, не давая никому приблизиться. Раненное крыло, видимо, причиняло ей невыносимую боль.

— Да держите же вы ее! — загремела Морита — во все горло и во всю свою ментальную мощь.

Другие раненые драконы взревели в ответ. Холта, привстав, распахнула крылья и призывно затрубила. Из вейров вокруг появились драконы — те, чьи больные всадники не смогли вьиететь на Падение. И вдруг Тамианта замерла, скованная волей окружавших ее соплеменников.

— Ну, давайте же! — закричала Морита изумленно озиравшимся людям. —Накладывайте мазь! Быстро!

Схватив лопаточку и горшок с мазью, она сама принялась за работу, одновременно оценивая тяжесть ранения.

В чем-то эта травма напоминала полученную Дилентом. У того пострадал передний край крыла и была задета кость, а у Тамианты кость осталась цела, но неповрежденной мембраны осталось совсем мало. Нескоро она поднимется в воздух...

— Мы можем чем-нибудь помочь? — невысокий мужчина с широким подбородком и приплюснутым носом возник как из-под земли у ее плеча. Другой мужчина, примерно такого же роста стоял у него за спиной с тревожным выражением на лице, разглядывая пострадавшее крыло. На обоих были пурпурные одеяния лекарей. Морита покосилась на носилки Фальги.