Другие. Режиссеры и их спектакли

Однако сегодня, видя, как у режиссера загорелись глаза, с какой гордостью он хвастает своей молодежью, как жадно строит планы на будущее, хочется думать иначе: а вдруг это и есть его главный шанс? Может, В. Долгачеву, проведшему 10 лет в ленивых раскидистых кущах МХАТа, и надо было уйти оттуда навсегда, чтобы, наконец, сыграть в «свою игру»? В общем, если у человека есть цель, хочется, чтобы он ее поразил.

Жизнь с «Идиотом» [10]

Двадцатые числа сентября прошли в Москве в пространстве Достоевского. По каналу «Культура» повторяли последний фильм Ивана Пырьева «Братья Карамазовы». В Новом театре сыграли премьеру Вячеслава Долгачева «Настасья Филипповна», а в Центре на Страстном студенты Мастерской Григория Козлова, питерцы, показали «Четыре сцены из жизни Льва Николаевича Мышкина». Так назывался их дипломный спектакль, но за 4 часа сценического времени они прочли зрителю весь роман «Идиот». Три впечатления опровергли три устойчивых заблуждения новейшего времени, что зритель в нашем театре не должен и, главное, не хочет «работать», что психологическая игра – не современное занятие, а психологическая школа пребывает в закономерном упадке, что эта «работа» и эта игра, если они связаны с мрачным писателем Достоевским, не могут принести радость.

Фильм 1968 года, законченный после смерти Пырьева сорокалетними Кириллом Лавровым и Михаилом Ульяновым, не выглядел поблекшим. Снятый почти целиком в декорациях, а не на натуре, фильм-спектакль, он все еще сражает мощным потоком «реализма действительной жизни» и очень русскими, надрывными страстями этой жизни, «тяжелой, но не копеечной» (Ф. Достоевский). Многие роли в фильме (особенно у К. Лаврова, М. Ульянова, А. Мягкова, М. Прудкина) кажутся сыгранными идеально, навсегда сросшимися в нашем воображении с героями Достоевского. А все кино в целом напоминает живописную фреску о том, какова сердцевинная, провинциальная «скотопригоньевская» Россия (живая, видимо, до сих пор), о том, как велика, дика и безобразна бывает степень падения русского человека и как непредсказуем, нелогичен и чист его взлет. Сто раз прав Митя Карамазов: широк русский человек, не мешало бы сузить. Хотя сузишь, и выйдет еще что-нибудь безобразнее.

Спектакль у В. Долгачева вышел странный. Наверное, не для всех. В высшей степени непрактичная затея. Репетировали полтора года, играют в комнате, для 50 человек, за «четвертой стеной». Сыграли 10 раз подряд в сентябре, сыграют в том же режиме в феврале и еще раз в конце сезона. За год это посмотрят тысячи полторы человек. Капля в море для девятимиллионного города. Однако многим и по многим причинам я бы посоветовала испытать себя таким образом. Хотя бы потому, что это спектакль с длинной биографией. 40 лет назад семиклассник Слава Долгачев испытал шок от игры И. Смоктуновского – Мышкина в легендарном спектакле Г. Товстоногова. История о том, как московский школьник один приехал на сутки в Ленинград и сумел прошмыгнуть без билета в оцепленный милицией БДТ, стоит того, чтобы быть рассказанной отдельно. 30 лет назад уже молодой режиссер Долгачев увидел другого «Идиота» – в Старом театре в Кракове. Его поставил Анджей Вайда для двух своих любимых актеров Яна Новицкого (Рогожин) и Ежи Радзивиловича (Мышкин). Помня неожиданный режиссерский ход Вайды – роман о роковой страсти рассказан задом наперед, от конца к началу, и только двумя героями, Рогожиным и Мышкиным, коротающими ночь у тела убитой Настасьи Филипповны, – В. Долгачев придумал свою «Настасью Филипповну». «Опыт» – настойчиво называют спектакль он и его актеры, один Рогожин, Андрей Курилов, и два Мышкина: Михаил Калиничев и Никита Алферов играют по очереди. Проделали они этот опыт прежде всего над собой. Это и задевает, и вызывает профессиональное уважение. Современный театр нечасто ставит перед собой трудные задачи и редко совершает поступки.