Другой путь. Часть первая

— Ну ладно. Только помни, что завтра на рассвете едем.

Я помнил об этом. Но помнил я также и о том, что заполучил наконец чемодан в свои руки и что сверх этого двадцать тысяч марок из моего жалованья тоже поступили в мой карман. Кто мог бы теперь помешать мне подхватить этот чемодан и отправиться с ним из Кивилааксо совсем не в ту сторону, куда наметил свой путь Муставаара? Никто не мог мне в этом помешать. И, пожалуй, не стоило особенно медлить с таким намерением.

Я даже остановился, когда мне в голову пришла эта мысль, тем более что отправиться я собирался не далее Алавеси, а точнее — не далее дома Антеро Хонкалинна. Но если он сам несколько сближал путь нашей встречи, прибывая на праздник в Матин-Сауна, то не стоило и мне упускать этот случай. Подумав так, я продолжал свой путь через поля Турунена и Ванхатакки к заболоченному лесу Арви.

В лесу я выполнил обещанное хозяину, то есть действительно высмотрел на всякий случай две хорошие кудрявые березы и одну раскидистую сосну для сада Муставаара, а потом перелез через косо уложенные жерди забора и далее двинулся по земле жителей Матин-Сауна.

Их лес был несколько обширнее, чем у Арви, и тоже служил пастбищем для скота. Только владели им три хозяина, разделившие его жердяными заборами на три части. Был он не слишком густой, с преобладанием лиственных деревьев и с травянистой почвой. Его легко можно было бы разделать под луга или даже под пашни. Но как лишить хозяйство леса, хотя бы и крохотного? Бревна в хозяйстве никогда не бывают лишними, не говоря уж про жерди, дрова, хвойные сучья для подстилки, веники для бани и мох для утепления жилищ. Не все постройки сколотишь из покупных досок или стандартных комплектов. Иной сарай, или амбар, или баню захочется сложить на свой лад, из прочных бревен, а тем более погреб или ледник. И потом, как оставить хозяйство без грибов и ягод? И как лишить ребятишек радости лесных прогулок? Пойти на это можно там, где есть поблизости казенный лесной участок. А возле Матин-Сауна таких не водилось. Поэтому каждый житель Матин-Сауна имел свой лес.

Но только те три хозяина владели приличными кусками леса, чьи участки прилегали к лесу Арви. У остальных восьми хозяев этой деревни лесные угодья были поменьше, сократившись у некоторых до размера немногим более гектара. Почти все они скоро открылись моему глазу, эти угодья: и лесные, и пахотные, и луговые, и озерные. Для этого мне пришлось предварительно пересечь выкошенные кустарниковые луга, где раздавался звон коровьих колокольцев, и подняться на первый каменистый бугор, поросший наверху низенькими кустарниками малины и редким иван-чаем.

Но хотя с каменистой вершины этого бугра мне открылся немалый кусок пространства, полный зелени, воды и солнца, все же и на этом пространстве обозначились не все хозяйства деревни — такое препятствие создавала глазу вздыбленная буграми земля, вся изрезанная на полуострова и мысы водой капризных извилистых озер.

Ничего не изменилось как будто у жителей деревни Матин-Сауна с тех пор, как я побывал у них последний раз в дни молодости. Ни одного нового хозяйства не прибавилось на их тесной бугристой земле, сдавленной гладью воды. Только выросли у некоторых новые скотные дворы, выложенные из камня с примесью кирпича и крытые цинком, да обновились у иных домики. Но и старые домики тоже сияли свежей желто-оранжевой краской там, где солнцу удавалось тронуть их сквозь густую зелень деревьев.

Здесь уже издавна полюбили желто-оранжевый цвет стен и красные крыши. А у бани даже стены красили в красное, проводя белое окаймление только вокруг окон. Поставлены тут были дома когда-то прямо в нетронутое окружение лесных деревьев. И пока земля по соседству очищалась под луга и пашни, вокруг человеческих жилищ лесные деревья продолжали укрупняться, дополняемые к тому же садами и живыми оградами из черемухи, березы и рябины.

И оттого, что добрую половину деревьев вокруг домов тут составляли ели и сосны, усадьбы жителей Матин-Сауна даже зимой были полны зелени. А летом они прямо-таки утопали в ней, несмотря на яркость своей собственной окраски. И теперь тоже редко какой дом выглядывал из густой зелени полностью, разве те из них, что стояли ближе к озеру. А у некоторых виднелись в просветы листвы и хвои только части крыш и стен, тронутые лучами солнца. Даже служебные постройки не у всех стояли на оголенных от зелени местах. И даже среди возделанных полей, на скатах бугров, местами были оставлены крупные березы и сосны, колыхавшие на ветру своими тяжелыми ветвями в одиночку и группами, не говоря уже о тех сплошных кусках настоящего леса, что занимали какую-то долю земли у каждого хозяина за пределами домов и полей. Такую любовь питали здесь к живому дереву. И все это отражалось в извилинах озера, наполнявшего своим блеском промежутки между крутыми и отлогими зелеными возвышениями, состоящими из камня, леса и полей.