Другой Зорге. История Исии Ханако

Ханако продолжала работать над своей рукописью и к началу июня закончила уже 420 страниц. Теперь она не собиралась в одиночку ездить по редакциям, умоляя купить у нее книгу, надеясь на благосклонность издателей и торгуясь с ними потом за гонорар. Для начала она представила рукопись для ознакомления членам общества: Камэяма, Каваи и молодому Одзаки. Получив их одобрение, женщина окончательно осмелела и отправилась по издательствам в уверенности, что на сей раз проблем не возникнет. К ее безграничному удивлению, выяснилось, что вся ее бурная, как она считала — общественная, деятельность оставалась в значительной степени «бурей в стакане воды». В издательствах по-прежнему бытовало мнение, что для основной массы японских читателей Зорге остается иностранным шпионом, разведчиком Кремля, и особого интереса к публикации очередной книги о нем ожидать не приходится. Лишь после нескольких отказов Ханако повезло. Опять сыграл свою роль все тот же информационный повод: в августе многие издания выходили спецвыпусками по случаю окончания войны, и «Еженедельный журнал» принял рукопись Ханако в печать, исходя исключительно из коммерческих соображений. Корреспонденты этого издания даже посетили дом Исии и отметили в анонсе публикации, что средства от нее пойдут на установку памятника Зорге.

Уже на следующий день к Ханако пришел главный редактор издательства «Масусёбо» и с места в карьер предложил ей опубликовать рукопись у них, если госпожа Исии еще не успела договориться ни с каким другим издательством. Ханако сразу же согласилась, они на месте обговорили все основные вопросы, и оставалось найти эксперта, который в послесловии к книге разъяснил бы содержание и суть «Дела Зорге». Не мудрствуя лукаво, Ханако обратилась с этой просьбой к Камияма Сигэо. Он тоже сразу и охотно согласился подготовить требуемое послесловие.

Когда Ханако получила обещанный текст, то замерла в нерешительности. Камэяма не стал сдерживать себя при написании послесловия и весьма резко замечал, что «Дело Зорге» является послевоенным образцом подлой антикоммунистической и антисоветской пропаганды Соединенных Штатов Америки, благодаря чему часть японцев имеют вообще неправильное, извращенное представление об этом деле. Несмотря на то что Ханако полностью разделяла убеждения Камэяма, текст, с которым она ознакомилась, показался ей не к месту вызывающим. Но выбора не оставалось — она поблагодарила автора и передала материал в издательство, переложив, таким образом, тяжкую ношу выбора на плечи редакции.

Опасения Ханако подтвердились: издательство не решилось опубликовать послесловие Камэяма. Возможно, это было связано еще и с тем, что именно в эти дни полным ходом шли советско-японские переговоры по завершению состояния войны и полнообъемному восстановлению отношений во всех областях двусторонней жизни. Разумеется, это привело к энергичной активизации японских коммунистов и социалистов, но в то же время резко ожесточилось и сопротивление местных правых, которые как раз начали набирать силу, пользуясь молчаливой поддержкой властей, видящих в них средство противостояния «коммунистической угрозе». Издательство не хотело рисковать, и Исии Ханако прекрасно понимала эту позицию.

10 сентября 1956 года вышла вторая книга воспоминаний Исии Ханако. Она называлась «Всю любовь я отдаю вам. Человек по имени Зорге». Газеты не анонсировали ее издание, но одновременно в продаже появился «шпионский» спецвыпуск «Еженедельного журнала» под общим заголовком «Улыбка погибающей страны. От Зорге к Растворову»[68], и определенного, пусть и небольшого, покупательского ажиотажа добиться удалось.

Сразу после публикации книги Ханако заказала в издательстве необходимое ей на первое время количество экземпляров и, когда Камэяма устроил у себя дома «презентацию для своих», подарила по книге Каваи, Хоцуки, каждому из участников Общества помощи, представителям издательства, журналистам из газет, радио и группе писателей. А 9 октября она получила неожиданное послание от Кадзами Акира, занимавшего пост министра юстиции в начальный период процесса по делу группы Зорге.

Теория смерти