Другой Зорге. История Исии Ханако

Новый знакомый согласился попробовать заняться такой работой, хотя и заметил, что служит в армии, в информационном отделе[76], а потому сильно ограничен во внеслужебных исследованиях, но пригласил японских друзей к себе в гости. Уже 1 сентября на автомобиле I. Каваи, Хоцуки и Ханако миновали охраняемые ворота и въехали на территорию американской авиабазы Футю, где квартировала семья I., и уже ждал гостей приветливый Ода, приехавший пораньше. Стол был уставлен американской армейской едой, пиво лилось рекой, а благодаря японской жене I. и Ода, выступившим в качестве переводчиков, встреча неожиданно превратилась в настоящее японо-американское собрание друзей, причастных к делу Зорге. Ханако была счастлива.

I., как и обещал, впоследствии занялся сбором материалов по делу Зорге на английском языке, и один-два раза в месяц, по воскресеньям, дом Исии становился штабом этой новой неформальной организации исследователей. Каваи, быстро приходивший в хорошее расположение духа под воздействием алкоголя, горячо уговаривал I. и Ода вступить в Общество посещения могил Одзаки — Зорге. Рассказывал им о том, как его участники борются против войны, против фашизма, за мир во всем мире, и единственное, чего ему до сих пор не хватало, так это международного размаха. Особенно рады были бы японские члены общества друзьям из Америки, так как именно американское расследование впервые раскрыло японцам детали истории советской резидентуры «Рамзая».

В начале ноября Ханако серьезно простудилась и не смогла принять участие в ежегодном собрании Общества посещения могил, которое состоялось 10 ноября. Она успела пригласить туда I. и Ода, но не смогла встать с постели, сильно переживала из-за этого и чувствовала себя крайне подавленно. Лишь узнав, что ее новые знакомые побывали на встрече единомышленников, немного успокоилась. Однако дальше этого дело не пошло. Американец и его японский друг еще не раз приходили к Ханако, встречались в доме Камэяма, посещали кладбище вместе с остальными единомышленниками, но перевод на английский так и не был выполнен, а в июне 1964 года I. вместе со своей семьей спешно вернулся на родину. Издание в Америке книги Исии Ханако «Дело Зорге» потерпело неудачу. Оставался Советский Союз.

Часть пятая. Советский Союз

«Правда»

Все началось неожиданно и довольно неприятно. Проснувшись ранним утром 11 июля 1964 года, Ханако очень испугалась. В ее правом ухе сильно шумело, и она им ничего не слышала. Немедленно отправившись на прием к врачу, она узнала, что звон в ушах и глухота возникают от переутомления и приходят одновременно — то, что случилось, грозило серьезной опасностью для здоровья. Ханако сделали укол, массаж и прописали витамины, активизирующие жизненные силы.

Даже по токийским понятиям лето 1964 года выдалось необычайно жарким. Выходя на улицу, люди немедленно покрывались испариной, было трудно дышать, и больным, таким как Ханако, было невозможно посещать больницу регулярно. Понадеявшись, что серьезное лечение все-таки не понадобится, она снова пришла на осмотр в больницу Красного Креста в Мусасино только в августе. Новый диагноз звучал еще более пугающе, чем предыдущий: глухота внутреннего уха сказалась на всей нервной системе, которая испытывала теперь сильный стресс. Попросту говоря, из-за непрекращающегося шума в ушах и головной боли нервы женщины расшатались. У нее пропал аппетит, наблюдался крайний упадок сил. Ханако прописали еще больше витаминов. И вот 13 августа, в один из самых тяжелых дней в ее жизни, когда она думала, что снова придется ложиться под нож хирурга, а на это надо где-то взять денег, примерно в обед, в ее садик неожиданно влетел Одзаки Хоцуки с криком: «Исии-сан, только что человек из “Правды” и господин Виктор Маевский выразили желание посетить могилу Зорге! Они подождут, если надо, но, может быть, вы сможете прямо сейчас пойти вместе с ними?»

Ханако, встряхнувшись, как могла быстро привела себя в порядок и начала собираться. Вскоре на пороге дома появились корреспондент «Правды» Всеволод Овчинников[77] и обозреватель той же газеты Виктор Маевский в сопровождении Каваи и известного ученого-слависта Кимура Хироси. Миниатюрной японке светловолосые русские показались «крупными мужчинами средних лет, джентльменами, исполненными достоинства и излучавшими силу и уверенность». Ханако подала им пиво, они посмотрели альбом и после того делегация на двух автомобилях направилась в сторону кладбища Тама. Ханако села в машину рядом с Маевским, но он показался женщине не слишком к ней расположенным, так как беседовал только с сидевшим за рулем Кимура.

Перед входом на кладбище Кимура и Одзаки купили цветы и курительные ароматические палочки. После этого все снова расселись по машинам и подъехали к могиле Зорге. Японцы поставили цветы перед могилой, зажгли благовония, молча закрыли глаза…

Когда Ханако вернулась в машину, она вдруг неожиданно для самой себя с чувством произнесла: «Должно быть, Зорге сегодня очень удивился!»