Дружба великая и трогательная. Странички из жизни Карла Маркса и Фридриха Энгельса

Потрясенные родственники в конце концов поверили, что он совершенно серьезно отказывается стать богатым человеком, «уважаемым» членом общества, и отступили. И вот он здесь, чтобы целиком посвятить себя «бунтовщической» деятельности.

Полные доброго бельгийского пива кружки с тяжелым звоном сталкиваются над столом.

– За встречу! За будущее!

– Вы еще меня не знаете. Я ведь страшно легкомысленный человек! – Марксы улыбаются. – Да, да, уверяю вас! – Глаза Фридриха озорные. – Собирался ехать в Париж, так дома и заявил! Потом – бац! – еду в Брюссель. Они там до сих пор ахают.

Энгельс в лицах изображает свои раздоры с домашними, и Женни снова смеется. Ах, какой славный человек, давно у них в доме не было так весело.

А в это самое время прусский министр внутренних дел Бодельшвинг читает донесение полиции о тайной пропаганде социалистов в Рейнской области. И подчеркивает строки об Энгельсе как одном из главарей этой пропаганды. Делает пометку: «Отчаянный коммунист!»

В отеле Дю Буа Соваж появился новый постоялец. Нетрудно догадаться, что он близок доктору Марксу: молодые люди почти не расстаются. Постоянно они что-то горячо обсуждают, что-то оживленно доказывают друг другу.

Во время прогулок по городу они часто заходят в библиотеку. Но многого из того, что их интересует, там нет. Маркса это огорчает. Сейчас, когда они с Энгельсом хотят найти путь, который приведет пролетариев к свободе, ему очень нужны данные об Англии – ведущей капиталистической стране.

Она отделена от них лишь узкой полоской воды. Судя по рассказам и статьям Энгельса, там, в Британии, особенно ярко видно, что несет людям капитализм. Но даже рассказ Фридриха не может заменить собственных впечатлений. И в июле 1845 года, когда Женни уезжает в Трир навестить мать, Маркс и Энгельс садятся на почтовый пароход, идущий в английский порт Дувр.

Манчестер, Лондон, Лидс… Шесть недель друзья путешествуют по Англии. Фридрих так говорит по-английски, что все его принимают за англичанина. В Лидсе он ведет друга в редакцию газеты «Северная звезда». Их встречает приветственный возглас:

– О, мистер Энгельс! Я рад вас снова видеть.

Маркс знакомится с редактором Джорджем Гарни. Гарни откладывает начатую работу, и они долго беседуют втроем. У Карла масса вопросов. Ведь Джордж Гарни не только журналист. Он один из руководителей английского рабочего движения…

В Лондоне Карл и Фридрих направились к зданию «Просветительного общества немецких рабочих». Энгельс, толкнув дверь, пропустил Маркса и вошел вслед за ним. В обширном зале группами стояли люди. Видимо, лекция уже окончилась. Энгельс огляделся.

– Их здесь нет. Они ждут нас, наверное, в «приемной». Пойдем.

В соседнем помещении, где за массивными деревянными столами распивали пиво немцы, напоминавшие по виду рабочих-ремесленников, Фридриха окликнули:

– Господин Энгельс!

– А, вот вы где, – Энгельс пробрался к одному из столов.

Сидевшие за ним поднялись навстречу, крепко пожали руку Марксу, назвали себя:

– Карл Шаппер.

– Иосиф Молль.

– Генрих Бауэр.

Карл с большим интересом присматривается к новым знакомым. Это те самые, из «Союза справедливых», о которых Фридрих рассказывал еще в Париже.

Маркс расспрашивает, слушает. Задают вопросы и ему. Расстаются поздно. Главное сделано: теперь они будут поддерживать между собой связь. Да и беседа не пройдет бесследно, она надолго запомнится руководителям союза.

Теперь в Манчестер.

Маркс озабочен: от Женни все еще нет письма, а уезжала она нездоровой. Энгельс нетерпеливо поглядывает в окно вагона: скорее бы Манчестер. Там вот уже столько времени ждет его любимая девушка, Мери Бернс. Он встретил ее, когда впервые приехал в Англию. И, повинуясь охватившему его чувству любви и доверия к другу, он рассказывает ему о Мери. Глаза у Карла внимательные, добрые, понимающие… Как хорошо, что он рядом!

Снова дуврский порт, посадка на корабль – и в последних числах августа они в Брюсселе.

Марксу нужно идти на улицу Альянс, где еще в мае Женни сняла небольшой дом. Энгельс спешит к себе в отель. Но уже на следующий день он переправляет свои вещи на улицу Альянс, в дом неподалеку от Марксов. Не может же он жить бог знает как далеко, если они с Марксом вместе пишут книгу.

Часа в три ночи Ленхен, молоденькая служанка, приехавшая из Трира, просыпается от громкого хохота из комнаты хозяина. Маркс нашел хлесткое сравнение, а Энгельс изобразил Бруно Бауэра, читающего эту строку.

Сердитое замечание Ленхен заставляет их перейти на шепот, посмотреть на часы и с трудом оторваться от работы.

…Порывистый ветер с моря давно перестал швырять в оконное стекло пожелтевшие листья. Подсохли и весенние лужицы. Маркс распахнул окно, обернулся к другу. Вот уже и август 1846 года. Сколько времени они пишут? Почти год. Новая книга называется «Немецкая идеология. Критика новейшей немецкой философии в лице ее представителей Фейербаха, Б. Бауэра и Штирнера и немецкого социализма в лице его различных пророков». Беспощадная книга.

– Ну, все?

– Подожди, еще один довод.

Энгельс подвигает к себе начатую Марксом последнюю страницу, дописывает.