Друзья и герои

– Не будьте ребенком, – сказал Бен. – Если они удержат немцев на расстоянии, то спасут свою шкуру и, возможно, нашу. Если Гитлер не сможет пройти через Югославию, он останется на болгарской границе. Она меньше трехсот километров длиной, и всё сплошь горы. Хорошо, что есть Олимп. Мы могли бы захватить этих мерзавцев перед рекой Альякмон и удерживать их там несколько месяцев.

Несмотря на голод и холод, несмотря ни на что, пассажиры грузовика вдруг ощутили проблеск надежды. Их новый враг мог в конечном счете оказаться их спасителем.

Часть четвертая Похороны

25

На следующее утро после вестей из Югославии лорд Пинкроуз вызвал к себе посыльного, и тот вернулся в бильярдную с записями, которые требовалось напечатать на машинке.

Все подобного рода материалы сначала попадали к мисс Глэдис, которая проглядывала их, после чего объясняла сестре, что от той требовалось, и сажала ее за работу. Если же материалы оказывались особенно интересными, она занималась ими сама.

В этот раз принесенные бумаги заставили ее взвизгнуть от восторга, и она приказала мальчику поставить машинку на ее стол. Мисс Глэдис всегда подолгу готовилась к работе, но этим утром ее приготовления казались бесконечными. Пока она заправляла бумагу, Гарриет по ее оханью и пыхтению поняла, что к ним в кабинет принесли какие-то необычайно важные сведения. Она полагала, что сведения эти могут быть связаны с Югославией. Алану позвонили из миссии и сообщили, что в Грецию едут беженцы из Белграда. Ему предстояло организовать их прием.

Когда раздался этот звонок, Гарриет как раз сидела в отделе новостей. Пока она дожидалась, чтобы Алан освободился, в комнату вошел Пинкроуз и жестами показал, что желает сообщить нечто куда более важное, чем какие бы то ни было поручения от Британской миссии. Его серое лицо было покрыто каплями пота. Он барабанил пальцами по столу, пребывая в слишком сильном возбуждении, чтобы заметить, что за ним наблюдают Гарриет и Якимов.

Уяснив наконец, что потребности Пинкроуза куда важнее, чем нужды беженцев, Алан извинился перед собеседником, положил трубку и обратил мученический взгляд на директора Бюро пропаганды.

Пинкроуз ткнул пальцем в карту на стене:

– Знаете, что случилось, Фрюэн? Знаете?

Алан медленно повернулся к нему. Гарриет и Якимов подняли головы. Все они смотрели на изображенный на карте греческий полуостров, который напоминал изодранный флаг, летящий в сторону Африки.

– Всё захвачено, – пыхтел Пинкроуз. – Итальянцы в Албании. Немцы захватили Болгарию и Югославию. Они захватили всю границу!

– И впрямь, и впрямь, – промурлыкал Якимов завороженно.

– Что же будет теперь здесь? Надо что-то предпринять. Меня послали сюда по ошибке. Я прибыл на Балканы в полнейшем неведении. В полнейшем! Никто не знал, какие опасности тут ждут. И до сих пор не знает! Иначе меня уже давно выписали бы обратно. Совет обязан вернуть меня на родину, так говорится в контракте. И сейчас самое время. Самое время! Я хочу, чтобы это было устроено безотлагательно.

– Я не имею никакого отношения к Британскому совету, – терпеливо сказал Алан. – Это вы возглавляете местное отделение. Наверное, вы сами должны организовать свое возвращение.

– Вот я и организовываю его. Прямо сейчас. Да-да, здесь и сейчас. Я возлагаю всю ответственность на вас, Фрюэн. Я рассчитываю на вас.

– В самом деле? Не знаю, чем могу вам помочь, но попробую поспрашивать. Регулярного сообщения, как вы знаете, нет. Я слышал, что гражданских лиц высшего ранга могут в случае нужды доставить в Египет силами ВВС.

– Я прибыл на Балканы на грузовом самолете! – с готовностью заявил Пинкроуз. – В бомбовом отсеке!

– Надо же. Хорошо, узнаем, что можно сделать.

– Да-да, узнайте. Как можно скорее. Это важнейший вопрос. Через час дайте мне знать, как обстоят дела.

– Через час? Хорошо, если мне ответят через неделю. Возможно, следующий самолет будет недель через шесть.

– Шесть? Шесть недель? Да вы шутите!

– Ничего подобного. Быстро такие вопросы не решаются.

Лицо Пинкроуза исказилось, он шумно втянул в себя воздух.

– Так что же, я в ловушке? – вопросил он трагически.

– Как и мы все. Но я не вижу причин для паники. Ситуация не стала хуже – можно даже сказать, что она немного прояснилась. Германия согласилась соблюдать суверенитет Югославии и не посылать войска через ее территорию. Я знаю, вы не доверяете немцам, но они всё же застрянут там на некоторое время.

Пинкроуз уставился на Алана, после чего тихо спросил:

– С чего это вы взяли?

– Это общеизвестная информация. И, кстати, как насчет вашей лекции? Вы ее отмените?

Пинкроуз сглотнул и опустил взгляд.

– Нет, – сказал он после долгого молчания. – Я поторопился, Фрюэн. Поторопился. Погодите пока.

– Так что, пока не искать вам самолет?

– Нет. Меня здесь держит долг. Это невероятно важная лекция. Ее нельзя отменять. Да, нельзя. Есть и другие дела…

Он резко повернулся и покинул комнату – очевидно, чтобы заняться другими делами.

Одно из этих дел лежало сейчас на столе мисс Глэдис. Она как раз начала печатать, когда в комнату ворвался Пинкроуз с еще одним листком.