Духовная безопасность нас и наших детей

Сегодня создано не только большое количество официально существующих «общественных организаций», которые потихоньку интегрируются во все сферы общества. Сегодня существует ряд сект, которые вообще неразличимы с виду. Много лет назад, в 1996 году, я возглавлял одно благотворительное немецкое общество и приехал в Россию, занимаясь детьми-инвалидами. И меня пригласили в одно семейное общество, где работали с творчески одаренными детьми. Когда я туда попал, я несколько удивился. Передо мной стоит маленький мальчик, ему было лет 7 или 8, который вдохновенно читал стихи. Это были не его стихи. Я спрашиваю: «Это его стихи, ребенка?» Мне отвечают: «Да, ребенка». Я думаю: не может такого быть. Стихи, вообще-то, это отражение развития личности со всеми ее аспектами. Слушаю другого. Думаю: «Вот это да. Ну, один гений может быть, но два…» Стихи с подобным же содержанием: с некими «космическими», эзотерическими аспектами. Думаю, что-то в этом не то. И когда я обратил внимание на это общество: раз, два, три, я увидел одну удивительную вещь: они все мыслили в одном контексте. Как это было возможно?

Поскольку догадки меня посетили, я спросил руководителя общества, ее звали Елена: «Скажите пожалуйста, а вы не мастер?», и назвал одну из известных на Западе сект – «Рейки». Она говорит: «Да». Я понял страшную вещь. Помните, был такой фильм-ужастик: «Чужие»? Там какая-то сущность мигрировала в человеческих телах. Вот то, что происходило в этом, с виду потрясающе активном и интересном творческом обществе, на самом деле было чем-то похожим на фильм «Чужие». Она инициировала этих деток, и они стали, простите за этот термин, «медиумами». Да, они стали обладать какими-то творческими аспектами, которые не были присущи им до того, да, они стали писать стихи, рисовали, и мамы очень радовались. Потом у них понемногу начали развиваться «паранормальные способности», они стали очень чувствительны – и этих детей через 5–7 лет, в сущности, стали водить уже к психиатрам. В одно мгновение происходит трагедия в семье. Их творческая личность (а я 10 лет наблюдаю за этой проблемой) стала деградировать, за счет несвойственных ей «способностей». Эти люди стали подобны «выжатому лимону».

Только в 1997 году и только в Минске инициированных в Рейки было 12 000 человек. А ведь это люди среднего интеллигентского уровня. И все они были интегрированы в педагогику, сферу воспитания и образования. Это только одна группа. Сегодня их около 60 000 в мире.

Есть вещи, которые с виду неразличимы. Но скажите, какой нормальный человек, если к нему подойдут и предложат: «Мы сейчас на тебя возложим руки, и ты будешь обладать творчеством, будешь знать урок, не уча» – согласится, даст на это право? Мне кажется, что человек своей культуры скажет, пожалуй: «нет, не нужно».

Структура деятельности сект проста. Человек меняется кардинальным образом, причем метафизически, сущностно, личностно. Конечно, до конца человек неистребим. Но таким образом размываются основы нашей культуры. Мы действительно теряем людей. Если раньше люди переходили к латинянам с их культурой, и считались уже нерусскими людьми, то что же говорить тогда об этом страшном явлении?

В последнее время мы все чаще сталкиваемся с абсолютно поврежденными людьми в возрасте 13–16 лет. Это для меня – трагедия, т. к. до того я не помню, чтобы кого-то не удавалось вывести из зависимости. Есть люди, которые приходили и уходили. Но люди, которые приходили, оставались, воцерковлялись, слушали наши рекомендации (я даже не знаю наркомана, который бы не вышел в итоге через 10 лет) – сегодня приводят людей, и мы просто ничего не можем сделать. Я не могу объяснить поседевшим родителям, что же происходит с их чадом. Это в основном касается таких объемных сфер молодежной культуры, как та же самая «готика».

Еще 2–3 года назад приходили люди, которые имели в себе хотя бы зачатки того воспитания, отголоски той культуры, которая существовала в России. А новые пациенты – юные – совершенно, абсолютно не имеют этих зачатков. Приходит ко мне девочка-сатанистка. Для нее это – шоу, игра. Проблема в том, что сатана рядом. Для нее – игра, а для него – нет. Я ловлю момент, и читаю ей Евангелие. Я буквально себя ломаю, насилую, потому что она ничего не знает. Для нее сатана, религия – игрушки. А она находится на грани абсолютной смерти, т. е. смерти не только телесной, но и духовной. Я знаю многих людей из этой самой сферы, которых уже нет.

И я пытаюсь создать в ней лоно духовной культуры, используя те мгновения, пока она меня слушает. И я верю в то, что, поскольку человек имеет свободную волю, которую даровал ему Бог, что когда-нибудь настанет момент, когда от человека потребуется самоопределение: между добром и злом. А если добра нет, то в чем же тогда определяться? Я не хочу видеть наш мир дорогой, ведущей в ад. Я верю, что каждому человеку дан шанс. Даже этим молодым людям.