"Душа человека" (СИ)

Вдруг Джон встал и взял Шерлока за руки, чтобы помочь ему подняться. Он развернул Шерлока так, чтобы тот оказался лицом к книжным полкам, на которые минуту назад они облокачивались. Шерлок был на несколько дюймов выше - как раз та идеальная разница в росте, которая позволяла Джону, не становясь на цыпочки и не пригибаясь, уткнуться лбом в плечо друга. Шерлок вздрогнул, почувствовав, как рука Джона обвилась вокруг его талии, а ладонь легла на живот. Когда Джон взял его за левую руку и положил на корешки книг, Шерлок затаил дыхание. Что-то происходило, и хотя он понятия не имел, что именно, он не мог спокойно ждать развития дальнейших событий.

- Закрой глаза, - прошептал Джон.

С каждой секундой ощущения становились все более и более ошеломляющими, и Шерлок чувствовал всё: дыхание Джона на коже, его волосы, щекочущие шею, накрывшую ладонь чуть грубоватую руку, тепло от их прижатых друг к другу тел, огонь, который зажегся и разлился по всему телу только оттого, что Джон положил руку ему на живот. Даже если бы Шерлок и попытался, он сейчас никаким способом не сумел бы притвориться, что это их обычные дружеские объятия: в каждом их движении сквозило желание, и каждая клеточка в теле Шерлока кричала ему о том, чтобы повернуть голову и прижаться губами к губам Джона. Но, тем не менее, Шерлок не двигался, прилив ощущений опьянял, он упивался им, и желал еще сильнее.

- Выбери книгу, - пробормотал Джон, круговыми движениями поглаживая живот Шерлока, - десятым сокровищем будет взглянуть на воображаемый мир, о котором я тебе рассказывал. Выбери книгу, и мы ее вместе почитаем. А потом ты мне сыграешь.

По-прежнему не открывая глаз, Шерлок почти ощущал, как книги вибрируют под пальцами, будто его рука касалась целого моря пытающихся выплеснуться со страниц всевозможных миров. У него закружилась голова.

- Ты их знаешь, а я нет. Пожалуйста, Джон, выбери сам.

Шерлок не понимал, что в его голосе звучат умоляющие нотки. Это вообще был не его голос. Джон рукой Шерлока медленно и долго водил по корешкам книг, потом решился и мягко постучал по одному из переплетов указательным пальцем.

- Вот эту, - сказал он, и Шерлок взял книгу с полки. Поворачиваясь лицом к Джону, чтобы отдать ему книгу, Шерлок почувствовал, как соскользнула рука друга с его талии.

- А теперь мне бы очень хотелось послушать, какие звуки ты можешь извлечь из своей скрипки, - сказал Джон, отступая на шаг и окончательно разрывая объятья.

Шерлоку не хватало тепла тела Джона, но он вдруг понял, что когда они стоят далеко друг от друга, гораздо легче дышать и думать. Он открыл футляр, бережно достал скрипку, положил ее на плечо, пытаясь решить, что же сыграть. Его внимание привлек свет, льющийся из окна, и он посмотрел в него, надеясь, что вдохновение озарит оттуда. Снаружи до сих пор бушевала метель, ветер безжалостно разметывал снежинки, и Шерлок вдруг ясно понял, что он хочет сыграть. Для Джона. Того, который сел на подушку, вытянув ноги, и пристально глядел на Шерлока, целиком сосредоточившись на нем.

Еще раз кинув взгляд за окно, Шерлок, наконец, ударил смычком по струнам и заиграл вступительное стакатто. Сначала очень тихо, а потом все громче, по мере того, как нарастало напряжение. А потом вдруг возникло ощущение, что звуки разлетелись повсюду, долетели до Джона, будто Шерлок впустил в комнату ветер, холодный, колючий зимний ветер, который выстужает все тело и продувает насквозь, до самых костей. Он три раза проиграл размашистые порывы ветра, а потом с еще большим напряжением снова зазвучало стакатто, и на мгновение показалось, что вся природа, как и Джон, затаила дыхание. Когда Шерлок заиграл следующую часть, ветер стал плотнее, в нем закружились снежинки, Джон вздохнул с облегчением, он каким-то непостижимым образом сейчас узнал, насколько тяжело приходится природе – терпеть такое нарастающее напряжение, и, наконец, разом разрешиться от него, выбрасывая в воздух такой внезапный и густой снег, что он напоминает клочки заячьей шерсти.

Джону казалось, что снег запорошил всю маленькую библиотеку, и во мгле не видно ничего, кроме Шерлока. А потом, как это часто бывает, буря утихла, и Джон видел только белые снежинки, танцующие на ветру, который подул уже мягче. Вслед за чувством облегчения Джона наполнило ощущение спокойного ожидания. В Квебеке он видел много вьюг и знал, что нельзя поддаваться ложному спокойствию, ведь стихия утихла, чтобы обрушиться с новой силой. Так и случилось, сначала это было едва заметно, лишь резкие холодные ноты зазвучали немного иначе, но вскоре напряжение снова начало нарастать, упали первые снежные хлопья-предвестники, и небо снова разверзлось, заметая все белым, пока вся природа – и Джон – не выдохнули, и всё не закончилось.