Душегуб. История серийного убийцы Михасевича

По дороге к машине его окликнул кто-то из соседей, но он ничего не ответил. Отъехав на приличное расстояние от дома, где-то возле Новополоцка он увидел голосовавшую на дороге девушку. Он специально начал с ней над чем-то шутить, развлекать и ухаживать. Девушка была не против такого поведения. Очень скоро они заехали в лес неподалеку, а через несколько минут девушка уже хрипела, силясь вздохнуть, пока руки Михасевича сдавливали ее горло. Убийца не стал закапывать тело и просто забросал его ветками. Вернувшись в машину, он немного отдышался. Михасевич снова чувствовал бешеный прилив сил, но вместе с этим пришел и новый голод. Он хотел еще раз почувствовать себя властителем жизни, увидеть тот отчаянный страх в глазах жертвы, ради которого он делал это. Делая свой последний вздох, жертвы видели перед собой его, запоминали его на всю жизнь. На это короткое мгновение он становился главным и единственным человеком в их жизни, тем, кому эта жизнь сейчас и принадлежала.

Отъехав на несколько километров, он увидел, как на той же самой остановке стоит женщина. Это была взрослая, дородная женщина лет сорока пяти. Она выглядела моложаво и даже привлекательно, но совершенно не была похожа на тех, кого обычно подбирал на дороге Михасевич.

Геннадий остановился и предложил женщине подвезти ее туда, куда ей было нужно. Женщина поблагодарила его и села в машину. Ей нужно было в центр города, но Михасевич повез ее куда-то в сторону. Он объяснил, что едет «по новой дороге», но женщину не удовлетворил этот ответ. Она прекрасно знала все новые дороги Полоцка, и эта окружная проселочная дорога была совсем не новой. Она попыталась открыть дверь машины, поэтому пришлось затормозить. В следующую минуту он душил ее прямо в машине. Она хрипела и сопротивлялась точно так же, как и девушка за пару часов до этого. В этот раз он закопал труп, но, усевшись за руль, понял, что готов снова ехать искать себе жертву.

Подъехав к Полоцку, он увидел, что стрелка бензина на нуле. Ему хватило топлива только для того, чтобы доехать до ближайшей заправки. Там возле кассы стояло несколько человек. Они ругались на нерасторопность сотрудников, из-за которой нужно сейчас ждать, пока закончат приемку бензина.

– Поубивать их всех, – усмехнулся Михасевич.

– И не говорите, – махнул рукой мужчина, который был первым в очереди.

В очереди я немного успокоился, поговорил с людьми. Кто-то шутил, кто-то скандалил. Меня это привело в чувства. Если бы не заправка, то, наверное, в тот день я бы и третью женщину задушил.

Из показаний Геннадия Михасевича

Минут двадцать пришлось стоять в очереди. Все это время шел разговор о несовершенстве бензоколонок. Чем дольше он продолжался, тем больше приходил в себя Михасевич. Сев за руль, он выдохнул. Жажда убивать отпустила его из своих цепких лап, но теперь на ее место пришли стыд и страх, которые появлялись у него обычно после убийств.

11 Дело принципа

1981 г. Мозырь. Гомельская область

Долгих пять лет карьера Николая Игнатовича медленно, но верно двигалась в сторону повышения. Во всех отношениях неприятного следователя терпеть не могли абсолютно все, кроме разве что коллег по отделу. Обвиняемые считали его бестолковым крючкотвором, родственники жертв – бесчувственным чурбаном, а начальство – совершенно непредсказуемым, а следовательно, опасным сотрудником. Пять лет более или менее спокойного существования в данном случае можно было считать подвигом. А уж после того как он успешно закрыл дело об убийстве крупного чиновника Машерова, кое-кто даже начал поговаривать о том, что сорокалетний следователь наконец повзрослел, но уже следующее же дело после Машерова окончательно уничтожило его карьеру, а заодно подарило врага, которого он бы никому и никогда не пожелал.

Тогда его отправили в Мозырь, помогать Михаилу Жавнеровичу расследовать двойное убийство. По тонкому расчету генерального прокурора это могло бы сделать Николая Игнатовича «вторым русским Мегрэ». Прокурор просчитался, как это обычно происходило со всеми, кто ставил на Игнатовича. К тому времени, когда он приехал, обвиняемые уже были найдены. Оставалось их только допросить и «выбить» признания. Кажется, кто-то уже даже признался.

В отделении Игнатович увидел вместо задержанных шестерых насмерть перепуганных и ничего не понимающих людей, которые даже не были знакомы друг с другом. Следователь коротко переговорил с ними, а потом запросил материалы дела для изучения. Он видел, какое недоумение вызвало у всех его поведение. Человек, которого отрядили помогать Михаилу Кузьмичу, сомневается в результате работы лучшего следователя БССР? По меньшей мере это странно.

Ушел Игнатович из отделения под вечер, унося в портфеле несколько папок с материалами дела.