Два лика времени

И демонстрировала жесткие смертельные удары. Не думал, что ее наука может пригодиться! Я полагал, здесь мне будет достаточно небольшого набора приемов: подсечек, бросков, захватов. Но только не в этот раз. Случись осечка, я бы наверняка улетел в космические дали в виде холодного трупа. Поэтому я вложил в удар всю свою силу и ненависть. Затем схватил его, скрюченного, и, с трудом подняв, тяжелый оказался, зашвырнул туда, куда он собирался отправить меня. В тот же миг я явственно ощутил, как окончательно закрылась прореха в мертвое послевоенное будущее.

Глава тридцать пятая

На следующий день события понеслись вскачь. В Яране экстремисты убили посла Гарца. Скорее всего, это была провокация, устроенная его агентами. Правительство Гарца, напуганное последними неудачными испытаниями, объявило военное положение. Ярану, микроскопическое государство, грозили закидать новыми бомбами. Я временно оказался не у дел. Вместо художников по площади теперь маршировали необученные, не нюхавшие пороху, резервисты вроде меня, которых отправляли за город в военные лагеря для обучения. Я также получил повестку на военные сборы.

- Не волнуйся, - сказал я Марне, стараясь ее успокоить, хотя сам не был уверен в благополучной развязке всей этой истории, - побряцают оружием и успокоятся.

На волне военной истерии газеты полнились милитаристскими статьями. Вояки по обеим сторонам океана принялись громко грозить друг другу победоносной войной. Я надеялся, что им попросту до зарезу понадобились деньги. Как это не раз бывало в земной истории. А как еще выбить миллиарды, если не пошуметь? Об ужасах возможной войны никто не вспоминал. Фильм наш с Умником, похоже, позабылся. Да и в прокате был каких-то три дня.

Утром я явился на сборный пункт, получил сапоги, толстые матерчатые вкладыши, заменяющие обмотки, и форму без знаков различия. В кузове открытого грузовика нас повезли загород. Высадили в поле, где стояли ровные ряды десятиместных палаток.

Пожилой военный, велел строиться.

- Необученные тыловые ширды! - обратился он к нам, имея в виду мелких животных, напоминающих крыс. - Вообразили, что, надев форму и сапоги, сразу стали солдатами великого Гарца? Вы жалкий помет желха. Моя задача за месяц сделать из вас болванки, заготовки солдат.

"Нас предлагают оболванить" - подумал я. Ничего хорошего от местных вояк ждать не приходилось.

На плечах командира я заметил узкие матерчатые полоски. В памяти всплыло извлеченное из архива слово: "погоны". Погоны были украшены небольшим серебряным крестом. Что это означало, я не знал, пока сосед, такой же молодой парень, не шепнул: "Старший бурлей". Я решил, что такое звание соответствует земному старшине. Большой начальник, одним словом. С соседом я быстро нашел общий язык. Звали его Эгон, он был сыном мелкого служащего. В армию не попал, из-за болезни глаз, но для сборов ополчения оказался пригодным.

- С бурлеем будь осторожнее, - посоветовал Эгон, - брат рассказывал, скажешь слово поперек, могут калекой оставить. И не приведи Творец, угодить в штрафную команду. Там меньше трех лет не служат.

Местный штрафбат мирного времени, на первый взгляд, был не таким уж страшным. Никто не заставлял штрафников наступать через минные поля грудью на пулеметы. Однако служба была тяжелой, за малейшую провинность можно было на сутки угодить в тесный железный карцер, полный воды. Проведешь в таком ночь, болезнь почек обеспечена. Это был один из видов наказания, которых в штрафбате хватало.

Я поинтересовался у Эгона, какой смысл делать здоровых солдат инвалидами.

- Ты не понимаешь? - удивился он. - Это же великий Гарц!

Ответ его показался мне не совсем понятным, но в это время нас прервали.

- Разговорчики! - рявкнул бурлей, строй подтянулся, сразу стало тихо.

- Завтра приступим к изучению оружия, винтовок и гранат. Сейчас я вас слегка погоняю, чтобы почувствовали, что такое военная служба.

Не знаю, кому как, а мне пробежка в несколько километров далась легко. Остальные под конец бежали из последних сил, кто-то даже свалился на подступах к лагерю. Беднягу закинули в повозку, которая следовала за нами, и повезли к армейскому эскулапу.

- Его завтра заставят снова бегать, - сказал Эгон, когда мы добрались до палаток. Здесь уже дымила полевая кухня.

Я поинтересовался, как насчет присяги? Судя по архивным данным, присяга на Земле была важным элементом службы. Пока не присягнул, вроде ты и не военнослужащий. Эгон с удивлением посмотрел на меня. Оказывается, будучи призванными на сборы, мы уже считались принявшими присягу полноценными солдатами. После обеда нам дали небольшую передышку, затем бурлей принялся гонять нас по плацу, заставляя выполнять различные команды: бег, ползание на брюхе, приседания и бог знает, что еще. Кое-кто, не слишком расторопный, получил наказание в виде чистки туалетов и завтрашней повторной пробежки.