Два шага назад и в светлое будущее! Но вместе с императорами. Том II. Моя наполеониада

Добавлю еще один момент: поняв, что Наполеон не переваривает баронессу де Сталь (тут тоже Жозефина постаралась, пожаловалась на распускаемые той грязные слухи, да и сама Жермена с демонстрацией своих умственных способностей явно переборщила. Ну не любил Бонапарт женщин, так кичащихся своим интеллектом), Талейран ради перспектив новой дружбы тотчас же отказался от старой. И сразу забыл все ее прежние услуги – ничего личного, просто у него принцип жизни такой – надо вовремя переходить на сторону победителя. Так они все и сосуществовали в этом политическом болоте (или серпентарии, как больше нравится – оба определения подходят) и, казалось, ничто не предвещало бури. Но, руководствуясь своими инстинктами, Талейран быстро понял, что такой Директории, уже практически прогнившей, но продолжающей это уверенно делать, долго на плаву не продержаться. А молодой Бонапарт – это не просто «шпага», на которую так рассчитывал Баррас, а самостоятельная и сильная личность со своими планами и честолюбием. Более того, он разглядел в нем будущую звезду «большой политики», и пришел к выводу о желательности, как теперь говорят, «сесть ему на хвост», постараться стать близким и необходимым соратником39.

В общем, как вы уже поняли, к моменту возвращения победоносного генерала в Париж после его итальянского похода, именно Талейран уже активно начал пропагандировать проект завоевания почти ничейного Египта, заявляя всем, что считает необходимым для Франции задуматься о такой колонии, могущей стать плацдармом для перехвата Индии у англичан. А тут еще и возможное строительство канала. Вот она – дверь на Восток!

Зачем он это делал? Историки считают, что, скорее всего, по заданию Барраса – уж слишком популярным стала его «шпага» в народе. Лучше превентивно отправить ее подальше, с чем все члены Директории точно будут согласны. Но я так не считаю – давайте вернемся к этому ключевому вопросу в конце раздела.

О чем думал, слушая его агитацию, Наполеон – до сих пор остается для всех тайной, уж неожиданно быстро он на это предложение поддался, как только расстался с мечтой сокрушения Англии непосредственно в ее островном доме. Более того, подхватив эту идею, уже сам предложил ее Директории, предварительно грамотно обосновав невозможность организации десанта в Англию в ближайшем будущем. И это был самый оптимальный вариант для Талейрана (остаться в тени и ни за что не отвечать).

Может, на какое-то время в Наполеоне проснулся и победил романтик, и он примерил себя к роли Александра Македонского – будущего покорителя Востока? Может, на волне итальянского успеха посчитал, что теперь ему все подвластно? Может, пока еще не видел для себя места в нынешнем политическом раскладе? Или после отказа от плана завоевания Англии вспомнил о своих идеях продолжения закончившейся с австрийцами войны на Востоке? Скорее всего, в его решении было всего понемножку. И, как и ожидалось, согласие Директории получил легко и сразу взялся за подготовку этого похода со всей серьезностью.

Ситуация вокруг Константинополя

В апреле Бонапарт встретился и долго обсуждал положение в Египте и в Османской империи с приехавшим из тех мест послом Франции в Константинополе Раймо Венинаком, привезшем отчет от французского консула в Каире Мегаллона и своего специального посланца туда и в Сирию – Тенвилля. Венинак объяснил ему, в чем сложность существующей ситуации в Турции, связанной с сильным ростом британского влияния, и подчеркнул абсолютную необходимость постоянного контроля за ней с учетом того мало предсказуемого бардака, который там творился. Подтвердил возможность относительно несложного захвата Египта, но при непременном условии невмешательства османов, выделив это как ключевой момент. Ну а чтобы нейтрализовать заведомо ожидаемую негативную реакцию султана, которую будут подогревать англичане, одобрил план Талейрана – предложить взамен Египта, все равно мало контролируемого Турцией, прямое участие Франции (флота и артиллерии) в будущих широкомасштабных операциях по возвращению потерянных территорий в предыдущих войнах с Россией, в первую очередь Крыма. (Последний потом и собственным форпостом для продвижения все на тот же Восток можно сделать). Тогда (в случае положительного завершения переговоров) громкое возмущение последует, но практических действий не будет предпринято. Мамелюки для Селима действительно давно были костью в горле, а собственная армия только приступила к реформированию и была пока слабо дееспособна.

В мае экспедиционный корпус Наполеона отбыл в поход. И согласно их «нерушимой» договоренности с Талейраном, тот в ближайшее же время должен был отправиться в Константинополь – обрабатывать султана и обещать все преимущества сохранения профранцузской ориентации, в крайнем случае нейтралитета, что было действительно необходимо для успеха всего предприятия Наполеона.