Двадцать лет до рассвета (СИ)

Армия обходит Батарею Дургана с запада: их путь лежит на запад, к долине у побережья, к цитадели Халгот. Вайдвен советуется с эрлами, не стоит ли сделать небольшой крюк и спуститься по перевалу с восточной стороны, к поселению под названием Сталварт, но те решают, что это не принесет пользы — Сталварт разорился, когда Аэдир отступил после Войны Непокорности, армии там нечем поживиться.

Впереди их ждет Холодное Утро — маленькая дирвудская деревушка у самых гор, у истоков реки Иске Иен. Разведчики докладывают, что лорд Унградр не прислал на защиту деревни ни одного отряда, хотя, несомненно, о наступлении редсерасцев уже известно всему Дирвуду. Солдатам не говорят об этом, но слухи разносятся все равно, и Вайдвен все чаще слышит изумленные шепотки, чувствует испуганные и неверящие взгляды: избранник Эотаса ведь не прикажет им убивать безоружных крестьян, они ведь не осквернят солнечные штандарты подобным преступлением…

Вайдвен не знает, сможет ли отдать такой приказ и потом хоть раз в жизни заснуть спокойно.

Дирвудцы в его армии уже перемешались с редсерасцами, но сейчас, по другую сторону границы, недоверие вернулось снова: одно дело читать молитвы, другое — сражаться против своих. Редсерасские каноны, помимо веры и надежды, учат бдительности прежде всего прочего.

Не предадут ли? Не сбегут ли? Не промедлят нанести удар или закрыть от удара?..

Вайдвен подходит к одинокому дирвудцу у ночного костра; тот порывается встать для подобающего приветствия, но Вайдвен машет рукой: еще чего. Сев рядом, Вайдвен вспоминает его имя: Воден. Воден, который просто хотел поступить правильно.

Воден долго молчит, а потом шумно вздыхает и выпаливает:

— Ты ведь не прикажешь нам убивать их?

— Я бы очень хотел сказать «нет», — честно отвечает Вайдвен. — Я дам им выбор — это я обещаю. Но если они откажутся…

Воден глухо кашляет, отвернувшись в сторону.

— Они не откажутся. В Холодном Утре горстка крестьян против пяти тысяч редсерасской пехоты и пяти сотен кавалерии. Конечно, они не откажутся.

Вайдвен не уверен, кого Воден пытается убедить — Божественного Короля или себя самого. Не дожидаясь ответа, дирвудец вытряхивает из трубки пепел и набивает ее табаком по новой. Вайдвен неодобрительно морщится, но ничего не говорит.

— Брат приучил, — будто бы извиняясь, поясняет Воден. — Командир запрещает курить, вот я… потихонечку, пока все спят. Строго тут у вас всё… ни курева, ни питья нормального. В Дирвуде полегче бы с такими законами, а то так и до восстания недолго.

Вайдвен смешливо фыркает.

— Запомню.

Воден затягивается и выдыхает душистый дым в сторону костра, прочь от палаток. В холодном воздухе предгорий тот тает медленно, еще успевая покружиться у огня.

— Где твоя родня? — помолчав, спрашивает Вайдвен.

— В Позолоченной Долине. Это на западе, далеко. К северу от Бухты Непокорности. Они… они не хотели встревать в эту войну. Но теперь им, наверное, придется.

— Теперь всем придется.

— А если мы проиграем? — вдруг спрашивает Воден, повернувшись и глядя Вайдвену в глаза. — Что тогда?

Вайдвен тянется к огню внутри — он не знает ответа. Эотас пробуждается мягким рассветным сиянием, лучится сквозь зрачки и кожу; у костра разом становится теплее. Воден жмурится с непривычки, не в силах выдержать божественный свет.

— Проиграем? — переспрашивает Эотас, улыбаясь губами Вайдвена. — А что будет, если рассвет проиграет грядущему дню?

Комментарий к Глава 16. Белый Переход

Замечательная история про ботинки, которую я просто не могла пропустить: https://pillarsofeternity.gamepedia.com/Boots_of_the_Long_March

========== Глава 17. Холодное Утро ==========

Холодное Утро не встречает их распахнутыми объятиями. Вайдвен глядит на ограждающий деревню частокол с хлипкими воротами и думает, что даже если все жители деревни встанут на защиту своего дома, это не задержит армию и на день. За пару часов Холодное Утро станет Теплым от пожаров, которые превратят его в пепелище с сотней безоружных мертвецов.

Староста деревни держится храбро, хоть предательская бледность и не покидает его лица. Эотасианский жрец, вышедший вместе с ним за ворота, так и вовсе белее снегов Белого Перехода. Вайдвен приветствует их с уважением, приличествующим их смелости; не каждый отважился бы выйти навстречу пятитысячной армии во главе со святым, несущим в себе бога.

— Вы обещаете защиту и покровительство, но у меня и доверенных мне людей нет ничего, кроме вашего слова, — осторожно произносит староста. Этого хватает, чтобы Кавенхем и Сайкем, сопровождающие Вайдвена, взялись за рукояти мечей: недоверие чужака, деревенского простолюдина, к Божественному Королю само по себе является преступлением, достойным немедленной кары. Что бы ни думал Сайкем о святости своего правителя, кодекс чести вассала не позволяет терпеть подобного. Староста немедленно спешит исправиться:

— Лорд Унградр придет в ярость, узнав, что Холодное Утро примкнуло к королевству Редсераса! Хотя бы сотня солдат…