Двадцать тысяч лье под водой

– Нед Ленд, супруг Клеопатры! – шутливо провозгласил Консель.

– Я ведь и правда собирался жениться! – серьезно сказал канадец. – И не моя вина, что свадьба не состоялась. Я даже купил своей невесте, Кэт Тендер, жемчужное колье. В нем-то она и вышла замуж… за другого. Между прочим, это колье обошлось мне всего в полтора доллара, хотя состояло из жемчужин, которые – ей-богу, господин профессор, вот не сойти мне с места! – уж никак не смогли бы провалиться сквозь сито на двадцать отверстий.

– Мой дорогой Нед, – ответил я, смеясь, – так то были искусственные жемчужины! Обычные стеклянные шарики, покрытые жемчужной эссенцией.

– Вон оно что! Должно быть, эта эссенция стоит уйму денег, – предположил канадец.

– Почти ничего! Ведь это не что иное, как серебристое вещество с чешуи рыбы-уклейки, растворенное в аммиаке. Дешевая подделка!

– Быть может, поэтому Кэт Тендер и предпочла другого, – философски заметил мистер Ленд.

– Однако возвратимся к разговору о первосортном жемчуге, – сказал я. – Сомневаюсь, что какой-нибудь монарх владел жемчужиной, равной жемчужине капитана Немо.

– Вот этой? – Консель указал на великолепную жемчужину, хранившуюся под стеклом.

– Совершенно верно! Думаю, не ошибусь, оценив ее примерно в два миллиона ак…

– Франков! – поспешно вставил Консель.

– Да, – подтвердил я. – Два миллиона франков. И при этом ему достаточно было лишь нагнуться и подобрать ее!

– А вдруг мы найдем такую же во время завтрашней прогулки? – воодушевился Нед.

Консель скептически хмыкнул.

– Почему бы и нет? – не унимался гарпунщик.

– Зачем нам все эти миллионы на борту «Наутилуса»?

– Не на борту, нет! – сказал Нед Ленд. – А где-нибудь… в другом месте.

– Ах, в другом месте! – усмехнулся Консель, скептически качая головой.

– Между прочим, мистер Ленд прав, – сказал я. – Если когда-нибудь мы вернемся в Европу или Америку и привезем с собой жемчужину стоимостью в несколько миллионов, то это докажет правдивость нашей истории и придаст ей вес.

– Еще бы! – воскликнул канадец.

– А ловля жемчуга – опасное занятие? – спросил Консель, который всегда стремился добраться до сути вещей.

– Нет! – с живостью ответил я. – Особенно если принять некоторые меры предосторожности.

– Что может быть рискованного в этом ремесле? – удивился Нед Ленд. – Разве только наглотаться морской воды!

– И это тоже. Кстати! – добавил я, подражая непринужденному тону капитана Немо. – Вы не боитесь акул, любезный Нед?

– Я гарпунер! – гордо заявил канадец. – Плевать на акул – часть моей профессии!

– Речь не о том, чтобы ловить их на крючок, вытягивать на борт, отрубать им хвост топором, вспарывать брюхо, вырывать сердце и бросать его в море!

– Так речь идет…

– Именно!

– В воде?

– В воде.

– Ну и что с того? Главное – иметь при себе хороший гарпун! Знаете, профессор, акулы довольно неуклюжи. Чтобы сцапать вас, им нужно перевернуться кверху брюхом – тут-то я их и…

Нед Ленд произнес «сцапать» таким зловещим тоном, что по спине у меня пробежал холодок.

– Ну а ты, Консель, что думаешь об акулах?

– Буду откровенен с господином профессором…

«Самое время!» – подумал я.

– Если господин профессор отваживается идти на акул, – продолжил Консель, – разве может его верный слуга не последовать за ним?

Глава третья Жемчужина стоимостью в десять миллионов

Опустилась ночь. Спал плохо – снились акулы. Не знаю, так или нет, но слово «requin» – акула – вполне могло быть образовано от слова «requiem» – реквием. Зловещее совпадение!

В четыре часа утра меня разбудил матрос, которого капитан Немо предоставил в мое распоряжение. Я торопливо встал, оделся и прошел в салон. Капитан меня уже ждал.

– Готовы отправляться, господин Аронакс? – спросил он.

– Готов.

– Следуйте за мной.

– А мои спутники?

– Они уже предупреждены и ждут.

– Разве мы не будем надевать скафандры? – удивился я.

– Пока нет. Я не рискнул подходить слишком близко к берегу, и мы еще довольно далеко от Маннарской банки. Однако я распорядился спустить шлюпку, которая доставит нас к отмели, что значительно сократит путь. Водолазное снаряжение перенесли в шлюпку – мы наденем его перед самым погружением.

Капитан Немо проводил меня к центральной лестнице, ведущей на палубу. Нед с Конселем уже были там, с восторгом предвкушая «веселую прогулку». Пятеро матросов «Наутилуса», с веслами наготове, ожидали нас в пришвартованной к борту шлюпке.

Было еще темно. Только редкие звезды проглядывали сквозь прорехи в плотной завесе из облаков. Глянув в сторону земли, я увидел лишь расплывчатый силуэт, что тянулся с юга-запада на северо-запад, занимая три четверти горизонта. «Наутилус», прошедший за ночь вдоль западного побережья Цейлона, находился сейчас у входа в бухту или, скорее, залив, образованный берегами Цейлона и острова Маннар. Внизу, под темными водами, расстилалась почти на двадцать миль вокруг устричная отмель – неистощимое жемчужное поле.

Капитан Немо, Консель, Нед Ленд и я заняли места на корме шлюпки. Рулевой встал к штурвалу; четверо его товарищей налегли на весла; мы отдали швартовы и отчалили.

Мы заняли места на корме.