Две души Арчи Кремера (СИ)

Но вот содержимое тарелок перекочевало в желудки, Де Велде ускакал делать еще чай, а Лутич без церемоний спросил:

– Ты чего пришкандыбал-то?

Это было глотком свежего воздуха после всех этих умилятельств. Захария счастливо вздохнул.

– У меня есть список этих следаков с Земли, – гордо сказал он.

– И у меня есть. И что?

– С их личными делами? – расплылся в улыбке Захария.

Лутич уселся удобней, сцепил руки в замок, сжал челюсти. Он сверлил Захарию взглядом, а тот лучился счастьем.

– А дед твой о твоем имении этих личных дел знает? – сурово поинтересовался Лутич.

Захария скривился.

– Конечно же нет. У меня совершенно иные источники. Хочешь почитать?

Ной Де Велде вернулся с чайником и розеткой с какой-то фигней. Наверняка ведь хрень из высушенных одноклеточных водорослей, выдаваемая за десерт. Но чай был ничего, и Захария ухватился за чашку. А Ной Де Велде – душка просто, невероятной внутренней свободы человек – взгромоздился Лутичу на колени и прижался, и Лутич обнял его и уперся подбородком ему в плечо.

– Да у вас прямо идиллия! – не удержался Захария.

– Еще бы! – снисходительно ответил Лутич. – Так чего в этих делах особенного?

– Кроме того, что ни один из гражданских прокуроров и только один из военных покидал пределы Земли?

– Я предполагал что-то такое.

– А то, что два из четырех военных зубы съели на террактах? А у гражданских есть пара типов, которые расследовали миллиардные махинации и… – Захария подался вперед, – диверсии?

– Терракт на Марсе? – поморщился Лутич.

– Корпорация против корпорации. Почему нет? – пожал плечами Захария и ухватился за кружку. – Ах-х-х, до чего хорошо, – восхитился он, отпив.

Ной Де Велде засветился от счастья.

– Спасибо, – мурлыкнул он. И потерся щекой о волосы Лутича. Тот блаженно смотрел на него. У Захарии снова начал развиваться сахарный диабет.

– Что еще в досье интересного? – спросил Лутич.

– Я слышал о кое-каких делах, которые раскручивали эти типы, но не о всех. Такое ощущение вообще, что их запускают туда, где нужно однозначное решение, однозначно виновные и минимум прессы. Звезд среди них считай и нет. Дед, кстати, вполне удовлетворен выбором.

Это, наверное, объясняло многое: очевидно, на Земле отбирали кандидатуры, которые обеспечили бы нужный или как минимум желаемый результат. И если старик Смолянин удовлетворен, то кто такой Лутич, чтобы сомневаться в мудрости терранского начальства?

Примерно так утешал себя комендант Лутич, стоя в приемном холле космопорта и поджидая этих двенадцать. Он и полковник Ставролакис уже успели познакомиться с ними поближе, когда крейсер вошел в зону уверенной связи. Эти типы производили одновременно приятное и неприятное впечатление: акулы, но очень умные и порядочные, насколько это слово применимо к ним. Затем традиционный карантин на орбите, когда они уже требовали все возможные материалы, затем традиционная вечеринка, на которой они присутствовали, но с такими лицами, словно это была одна из самых ужасных обязанностей. И наконец посадочная шлюпка доставила их на поверхность Марса. Двенадцать, как и ожидалось, и одним из них был Максимилиан У. Кронинген.

========== Часть 38 ==========

Следственная группа в составе двенадцати человек – четырех военных и восьми гражданских прокуроров – изначально была искусственным образованием, которое никогда не станет единым целым. Взять те же тренировки, которым подвергли всех их, вне зависимости от опыта перелетов, равного, как совершенно правильно определил Захария Смолянин, нулю у одиннадцати из них. У военпроков физподготовка была получше, военная академия давала о себе знать, условия работы и квалификационные требования тоже; к гражданским требования предъявлялись иные – больше к теоретической подгодтовке, и с учетом невероятно сложной, разросшейся похуже кораллов на экваторе законодательной системы, если хорошо разбираться хотя бы в трех отраслях права, то уже оставалось совсем немного времени на личную жизнь. У гражданских были свои поводы поглядывать на военпроков свысока – они в таких делах участвовали, что тем и не снилось; речь в тех делах шла о многих миллионах койнов, за головы четырех из восьми гражданских в разное время бывали объявлены награды всякими преступными синдикатами, случалось и участвовать в заварушках, временами походивших на маленькие войны. И плевать, что они не носили форму, которая на военпроках так ладно сидела и слету привлекала внимание самых разных людей. Зато успех, опыт, достижения…