Две столицы

– Довести до всех и предупреждать всех приезжающих, с продуктами или с почтой. Убью и его и вас.

– Ваше превосходительство, я дворянин и офицер, а не нянька ведьмам вашим, – решил гонор проявить.

– Возможно. Но вы предупреждены, – и, не дав ответить преображенцу, увел Аракчеева в подвал, где вызревали сыры.

– Петр Христианович, так это большие деньги, – облизнулся будущий военный министр.

– Секрет вам скажу, граф: никогда не станешь богатым, производя сельхозпродукцию, если ее не перерабатывать. Не картофель выращивать, а крахмал из него или спирт делать. Не молоко продавать, а сыр или масло. Не зерно, а муку мелкого помола. Там основные деньги, в переработке.

– Интересно, никогда об этом не задумывался, ну, да не купец, – отмахнулся Аракчеев. – А вот собственную сыроварню у себя в селе заведу. Люблю сыр. Пусть делают и присылают в Петербург.

– Когда государь уезжает в Санкт-Петербург?

– Завтра утром и уезжает. О, пойдемте, кажется, за нами бегут, не иначе Александру Павловичу доложили об очередном нападении на вас, Петр Христианович.

Так и оказалось. Все семейство монаршее уже стояло у карет, и понятно, еще тридцать километров назад ехать, в Москву. И так уже за полдень. По темноте приедут, а завтра с утра в Петербург отчаливают.

– Петр Христианович, мне рассказали, что на вас напали. Стреляли.

– Да, треуголку пулей пробили, – Брехт показал дырку в шляпе.

– Боже мой, что творится?! – всплеснула руками Мария Федоровна. – Петр Христианович, вы едете в Москву сейчас с нами и потом в Петербург. Это приказ императрицы, – остановила его попытку отвертеться вдовствующая императрица.

– Мария Федоровна, сочту за честь, и ценю вашу заботу, но я еще всех кавказцев не пристроил. Нужно двадцать человек в Мариупольском полку разместить, жилье им подобрать, форму заказать. И жену полгода не видел. Опять же разобраться надо с заказчиками этого покушения.

– Но есть же полиция, и есть командир полка. А если на вас опять по дороге в Петербург нападут? – поддержал мать Александр. – Мне доложили, что один из разбойников жив. Нужно передать его графу Каверину. Пусть полиция найдет заказчика, а командиру Мариупольского полка я в дороге указ напишу, чтобы озаботился обустройством ваших горцев. Решено. Собирайтесь, князь, сейчас выезжаем.

Блин. Как отвертеться-то?

Глава 19

Событие пятидесятое

Я всё понял! Это заговор. Франция в опасности. Я спасу Францию!

Галантерейщик Бонасье. А. Дюма. «Д’Артаньян и три мушкетера»

Первый день путешествия Брехт провел в дормезе. Вместе с ним были соратник по всем его путешествиям Ванька и, конечно, Стеша. Не получилось в Москве выдать за приличного князя или графа, придется в Питере пристраивать. Обещал же. Отсыпался, планы строил. Корил себя еще, что так и не успел до Мариупольского полка добраться. Загубят все дело гусары без присмотра, не станут у черкесов учиться: сами с усами. В прямом смысле, сейчас в армии только гусарам разрешены усы. Отсюда, может, и поговорка пошла. Нужно будет, как в Петербурге окажется, черкесов и вайнахов забирать к себе. Хотя сам толком не знал, зачем его государь в Петербург дернул. Он же публично дал приказ ему отправляться на Кавказ, дуэль отмаливать.

Обедали на постоялом дворе, из которого сначала всех выгнали, а потом драили и готовили. Брехт удивлялся. Неужели нельзя послать вперед за пару часов лейб-гвардейцев, чтобы они подготовили «пиршескую залу». Император с Елизаветой сидели в это время в карете своей. По размерам такая же, как у Брехта, только двухместная. Вторая половина была печкой занята. И из трубы дым валил. Утром и правда было прохладно, но к обеду погода наладилась. Солнышко взобралось повыше, и ветер стих. Прямо очередное бабье лето настало.

Петр Христианович решил ноги размять и из дормеза выполз. И сразу подбежал к нему поручик преображенец и пригласил в карету к Александру.

Внутри вкусно пахло дымком, но было жарко. За тридцать градусов точно.

– Петр Христианович, как вы думаете, это опять поляки? – когда Брехт вклинился между выступом, что отгораживал печь от жилой, скажем так, зоны, сразу набросился на него Александр.

– Не буду гадать, Александр Павлович. Мне назвал разбойник фамилию человека, который им сделал заказ на мое убийство, он русский, Игнатов. Но тот же бандит сказал, что есть кто-то выше, кто и платил деньги. Это могут быть поляки. Точно так же это могут быть и не поляки. Надо было мне все же остаться, Александр Павлович, и найти этого Игнатова.

– Полноте, Петр Христианович, Каверин справится, у него в подчинении вся полиция Москвы, уж найдет одного Игнатова этого.

– Будем надеяться. А вы чем занимаетесь, скучаете? – решил съехать с темы Брехт. Про поляков говорить не стоило. Не надо перегибать палку. Пусть Александр сам решит, что их нужно геноцидить. На Госсовете отговаривать будут, но четыре случая это уже тенденция, может победить и решительная точка зрения.