Две стороны Луны. Космическая гонка времен холодной войны

Тогда это не было ясно, но, оглядываясь назад, понимаю, что Никсон хотел спровоцировать нас, астронавтов, на признание, что же такого замечательного мы находим в нашем деле. Мы говорили о пользе для науки и техники, о ценности исследований, о побочных продуктах, появляющихся в рамках развития космонавтики, которые приносят прибыль в экономике США. Мы отстаивали тогда ту же самую точку зрения, которой многие придерживаются и сейчас: общество, которое заботится о своем будущем, должно сознательно вкладываться в исследования космоса и небесных тел. К тому же сэкономленные на космонавтике деньги необязательно тут же потратят на помощь бездомным.

Под конец ужина Никсон тщательно подвел итоги. Сам он не поддержал ни одну, ни другую сторону. Но когда наши леди оставили нас наслаждаться коньяком и сигарами, он с явным энтузиазмом поддержал программу. В конце концов, она ведь позволяла ему показывать нечто значительное и позитивное в трудный для истории нашей страны период.

То, о чем мы все думали, но молчали во время обсуждения – важность успехов в космосе для победы в холодной войне. Я не высказал это распекавшему нас сенатору прямо в глаза, но так и хотелось его спросить: «Вы вообще хотите, чтобы мы выиграли гонку? Вы хотите жить в свободном обществе? Или вам был бы милее коммунизм?»

Важнее всего то, что мы искренне верили: наш долг – показать демократию как лучшую систему устройства общества, при которой хочется жить.

Глава 9 Орел и медведь 1969–1971

Полковник Дэвид Скотт

ЗАЛ УПРАВЛЕНИЯ СРЕДСТВАМИ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ПОЛЕТА.

ЦЕНТР ПИЛОТИРУЕМЫХ КОСМИЧЕСКИХ ПОЛЕТОВ.

ХЬЮСТОН, ТЕХАС

Мы поймали волну успеха. Мы достигли стольких целей в экспедиции «Аполлона-9», что будущим полетам ничто не мешало состояться по расписанию. Вслед за нами полетел «Аполлон-10», и Тому Стаффорду вместе с Джином Сернаном удалось провести лунный модуль в 15 километрах от поверхности Луны, а Джон Янг, пилотировавший командно-сервисный модуль, обеспечивал их возвращение домой. Когда экспедиция вернулась на Землю, мы посмотрели фильм, который они сняли при приближении к Луне. Кратеры и горы (некоторые достигали в высоту почти пяти километров) смотрелись прекрасно, их вид с такого небольшого расстояния очень впечатлял.

Почти сразу же, как только «Аполлон-10» вернулся в мае 1969 года, стало очевидно, что в следующем полете и попытаются достичь главного – сесть на Луне. Все предварительные этапы позади. Теперь пришло время для самого важного. Мы должны были успеть в установленный Кеннеди срок.

Нас переполнял оптимизм. Как и сомнения. «Аполлон-9» и «Аполлон-10» слетали отлично. Нарастало опасение, что удача не всегда будет на нашей стороне и что-то может пойти не так.

«Можем ли мы быть такими везучими? – спрашивали некоторые сами себя. – Сумеет ли „Аполлон-11“ благополучно опуститься на саму Луну?»

Мне льстило, что Нила Армстронга выбрали командиром «Аполлона-11»; его экипаж составили Майк Коллинз и Базз Олдрин. По нашему с Нилом полету на «Джемини-8» я знал, какой он отличный командир – отважный и спокойный даже при самых экстремальных обстоятельствах. Думаю, впрочем, все мы, астронавты, узнав эту новость, вздохнули: «Как жаль, что не я». А историю о разладе между Баззом и Нилом по поводу того, кому из них первым спуститься в скафандре на поверхность Луны, считаю, чрезмерно раздули.

Без всякого сомнения, первым должен был стать Нил. То, как открывался люк лунного модуля, сильно помешало бы Баззу выйти первым. Кроме того, командовал именно Нил. Ему и идти первым. Вот и все. Что здесь еще обсуждать?

Я никогда и не думал, что окажусь в самом первом экипаже, которому доверят прилунение: передо мной в очереди стояло полно народу. После «Аполлона-9» меня назначили дублером Пита Конрада, командира будущего «Аполлона-12». Я даже шутил с ним, что, если у «Аполлона-11» не получится сесть на Луну, тогда я сломаю ему ногу и сам стану командиром следующего корабля, который отправят на Луну, чтобы попытаться сесть.

Готовясь к полету на «Аполлоне-11», Нил пару раз чуть не лишился жизни. Подготовка к прилунению включала пилотирование несуразной машины, летающей на комбинации турбореактивных и жидкостных ракетных двигателей, – «аппарата для отработки посадки на поверхность Луны»[65], имитировавшей исключительно сложные условия, в которых окажется пилот лунного модуля, ведущий корабль на посадку. Нелепое на вид сооружение прозвали «летающая кровать». Такая тренировка была нужна, но таила опасность. Один раз на авиабазе ВВС Эллингтон Нил едва успел катапультироваться за считаные секунды до того, как аппарат разбился и взорвался.

За пару дней до старта я позвонил Нилу на мыс, чтобы пожелать ему удачи. До нашего полета на «Джемини-8» Армстронг любил говорить: «Если не можешь быть хорош, будь ярок». Ну что ж, на нашем «Джемини-8» мы точно слетали ярко. Поэтому теперь я повторил то, что сказала мне Лартон перед моим полетом на «Аполлоне-9»: