Две стороны одной медали

После соревнований мы собрались небольшой компанией, арендовали мини-вэн и во главе с доктором нашей команды Ярославом Бугаевым отправились смотреть на Ниагарский водопад. Это одно из самых впечатляющих зрелищ для меня до сих пор. Невероятная мощь воды, безумно красиво – радуга, брызги на солнце. Меня захватило это зрелище, несмотря на мою боязнь воды. Это было не просто красиво – слишком красиво. Огромный поток воды, который в двух метрах от тебя извергается вниз, и оттуда брызги взлетают обратно на сотни метров, образуя несчетное количество радуг, переливающихся на солнце.

Стас с нами снова не поехал… Мы были с Таней. Опять. И вот, глядя на это великолепное зрелище, мы как-то вдруг поняли, что самые сильные эмоции у нас связаны друг с другом. Все самое знаковое случается, когда мы рядом. Все самое крутое стало происходить, когда Таня приехала в Россию. Она сидела на Украине в маленьком городке, потом в Германии в маленьком городке. Ничего не видела, кроме дома, льда, дома, льда. А тут у нас масса путешествий, шоу, знакомство с чемпионами, олимпийские перспективы, мы открываем все время для себя что-то новое. Возможно, именно тогда она начала в меня влюбляться, а я, дурак, этого не видел. Но я точно начал сам испытывать к ней очень сильные чувства – не как к женщине, а как к человеку, другу, партнеру, с которым всегда легко общаться, с которым у тебя масса совместных впечатлений, с которым легко и просто. У меня такого еще не было, у нее – тоже.

Так что мы привезли оттуда не столько медали, сколько понимание, что нас с Таней связывает огромное чувство взаимного уважения и дружбы.

Глава 9

После Канады был Париж – Grand Prix Trophee Eric Bompard. Остановлюсь чуть подробнее на самой атмосфере. Арена Берси удобна тем, что каток через 30 метров от отеля. А вот система питания – так себе. Чтобы поесть, надо выйти на улицу и по талонам есть в кафе на катке – никакого тебе шведского стола: что дали, то и ешь. Еда для французов – событие, поэтому в соревнованиях всегда устраивали перерыв, чтобы зрители смогли перекусить – никто не придет на каток во время ужина. Так что потом соревнования приходилось заканчивать в полночь. И чаще всего последними выступали пары.

После соревнований на всех Гран-при обычно проходит банкет. Надо везти костюм, туфли, одеваться… Я не очень любил эти мероприятия. Если на банкете была официальная часть, то я старался сбегать по возможности сразу после нее, а если не было, то вообще не приходил, предпочитая погулять с Таней по городу или сходить в ресторан своей компанией. Так вот в Париже никогда не было такого банкета, и можно было просто посвятить время себе и прогулкам.

Для нас с Таней это был первый совместный Гран-при во Франции. Я уже выигрывал этот этап с Машей и очень хотел снова победить. Среди наших прямых соперников была китайская пара, которую надо было побеждать. Злую шутку сыграл костюм Тани. При исполнении первого элемента – подкрутки, а он был нашим коронным, у Тани застряла рука в разрезе на спине, и во время группировки она не смогла вовремя раскрыться, и подать мне руку, когда я ее ставил на лед. Было так обидно – элемент получился восхитительно. Я помню, что когда подбросил Таню, то даже сам испугался, как высоко получилось. «Как ловить-то», – пронеслось у меня в голове. Падение было нестрашным, дальше мы откатали без ошибок и получили неплохие оценки. Мы стали первыми в короткой, несмотря на этот досадный инцидент.

В произвольной мы выходили на лед в качестве лидеров. Давление было невероятным, нам очень хотелось выиграть, плюс сказывалось, что у нас не получилась подкрутка. И, конечно, мы опять сорвали именно этот элемент. Такие вещи всегда давят, ты начинаешь осторожничать и постоянно думать об этом, – и вместо трех оборотов мы сделали один. Ладно, проехали, катаем дальше, главное было чисто закончить. Мы взяли себя в руки и откатали чисто до конца. Ставят оценки, и… мы побеждаем. Это наш курьезный рекорд – мы стали первой парой, которая выиграла Гран-при без подкрута, а это обязательный элемент в парном катании.