Две стороны одной медали

Надо сказать, что первую медаль Гран-при я выиграл в Париже – это была бронза, которую мы завоевали с Мухортовой в 2007 году. На следующий год мы завоевали серебро, потом с Машей опередили непобедимых немцев. У меня была уже вся коллекция этого турнира: бронза, серебро и золото. Теперь прибавилось золото с Татьяной. Это было приятно. Еще приятнее было просто гулять по Парижу. При этом я Париж не то чтобы очень люблю – грязно, шумно, но все равно он исхожен вдоль и поперек. Я хорошо знаю его. Всегда устраивал экскурсии новичкам, ходил с ними пешком по много часов. Они даже жаловались, что из-за меня не смогут кататься. А я отвечал, что это только поможет. Это и правда помогало, все занимали неплохие места. В этот раз мы гуляли с Таней, много говорили. Оказалось, что решение расстаться со Стасом созрело в ней окончательно именно в Париже. Мне было его жаль, мы работали вместе, он оставался нашим тренером, но я понимал, что и Таня так больше не могла. В последнее время между ними со Стасом часто были размолвки из-за того, что Тане не нравился его образ жизни. Ей было тяжело эмоционально, и ссоры влияли на работу. Они поговорили и наконец приняли решение расстаться. Конечно, Таня переживала их расставание и уходила в работу, чтобы меньше об этом думать.

На финал Гран-при в Квебек она приехала уже свободной.

Квебек – невероятной красоты город, французская часть страны. Мы жили в центре, в отеле, который выглядел как старинный замок, что добавляло какой-то сказочности нашей поездке. Мы провели в Квебеке очень много времени из-за того, что второй год подряд юниорский финал Гран-при проходил одновременно со взрослым. Соревнования получились насыщенными, долгими, интересными. Мы были уверены в себе, считали, что финал будет точно нашим. По сумме баллов мы – лидеры сезона.

Как обычно, первые катаются последними – такой спортивный каламбур. Вышли на короткую программу – откатали хорошо, хотя и не блестяще, и встали на первое место. Зародилась надежда, что будем бороться за золото. Однако в произвольной нам понизили уровни нескольких элементов, и по итогу мы заняли второе место, проиграв золото всего на каких-то 18 сотых! Но немцы действительно были хороши – у них была одна из лучших программ на музыку к фильму «Пина». С другой стороны, на чемпионате мира у нас был разрыв в 7 баллов, а тут сотые, мы поняли, что дышим им в спину.

Финал мне дался сложно – травма продолжала беспокоить, состояние ухудшилось, и уже стало ясно, что дальше оттягивать лечение нельзя. Чемпионат России придется пропустить. Я бы не смог выйти на лед. Я уже был не в состоянии даже просто подняться по лестнице, делать простейшие элементы. Мы тренировались из-за этого вполсилы, и только на соревнования я выходил, переставая беречь ногу, выступая на адреналине. Наконец запас прочности кончился.

У Тани тоже начались проблемы – с бедром. Нужно было выяснить, почему оно болит. Во время выбросов она все время стала касаться льда второй ногой. Многие говорили, что мы выбросы делаем с касанием, но на самом деле это была не техническая ошибка, а физиология. Мы поняли, что надо отправиться на лечение, и решили поехать в одну из клиник в Нью-Йорке, чтобы пройти обследование. Федерация пошла нам навстречу, было решено, что мы не едем на чемпионат России, только на Европу и мир с wild card как лидеры.

Глава 10

С выбором клиники нам помогла Рина Кларксон, чья дочь Ола каталась у Морозова какое-то время. Рина взяла над нами шефство, помогла устроиться в гостиницу при лечебнице – огромный небоскреб, наверху апартаменты, внизу врачи, то есть не надо было лишний раз напрягаться и куда-то ехать. Мы просто спускались на лифте на свои процедуры. Если честно, меня потрясло в этой клинике все – я даже не знал, что существуют такие технологии и такой уровень обследования…

У Татьяны оказались врожденная проблема сустава. Подобное было у Алексея Ягудина, ему в свое время пришлось даже заменить сустав. У Тани тоже была маленькая суставная впадина, и кость стиралась – помочь можно было упражнениями, гимнастикой, расслаблением, вытягиванием. Американцы любят лечить все кортизоном, но он запрещен допинговыми правилами. При острой необходимости надо уведомить Всемирное антидопинговое агентство и только с их разрешения использовать. Вариантов не было – пришлось начать лечение после разрешения ВАДА. Плюс разные упражнения – не самые важные и нужные, но за 2 недели все-таки стало полегче. Мы начали снова тренироваться, и довольно неплохо. Пора было возвращаться и готовиться к чемпионату Европы в Шеффилде.

Это было наше первое путешествие в Англию. Мы были полны надежд победить вечных соперников. Но в день короткой программы пришло неприятное известие – Алена Савченко не сможет кататься из-за травмы, полученной на тренировке. Это была официальная версия. Мы расстроились, конечно, хотели побороться ведь именно с ними.