Две стороны жемчужины

Ким кончиками пальцев коснулся её щеки, улыбнулся.

– Ты такая милая, когда краснеешь. Арина, я понимаю, что ты скромная девушка и очень стесняешься, но родители знают о моих чувствах к тебе. Так что всё нормально, приходи.

Арина тяжело вздохнула. Как можно сделать больно человеку, который так к тебе относится. Это просто невыносимо.

– Не настаивай. Пожалуйста. И вообще нам нужно поговорить, – решилась она.

Ким взял её лицо в свои ладони, заглянул в глаза.

– Моё ненаглядное солнышко, поговорим обязательно. Поэтому я хочу, чтобы нас ничто не отвлекало. Пляж самое уединённое место, тем более в октябре. Но спускаться по обрыву не будем, прогуляемся вдоль берега.

Арине ничего не оставалось, как согласиться. Зачем он только называет её солнышком, зачем так ласков с ней? От этого на душе ещё хуже. Ким взял Арину за руку, переплёл свои пальцы с её пальцами.

– В армии я так скучал по дому, что хотелось сбежать. Твои звонки мне помогали справиться с тоской. Лин рассказал, что тебе довелось пережить, работая в ресторане. Жаль, что я был далеко и не помог разобраться с Эриком. Горжусь тобой: ты справилась со всеми трудностями.

Арина ощущала теплоту его руки и призналась себе: ей это очень приятно.

– Пустяки. Эрик несильно мне досаждал. Вёл себя довольно корректно.

– Лин говорил: завалил тебя цветами и подарками.

– И что? Легко не принимать ухаживания и подарки, когда ничего не чувствуешь к человеку. Постепенно всё разъяснилось, он оставил меня в покое.

Ким усмехнулся.

– Действительно, для тебя это легко. Ты удивительно цельный человек. Неужели не хотелось взять подарки?

Арина честно призналась.

– Хотелось, особенно коробку с французскими духами, но я понимала, этого нельзя делать, – она фыркнула. – До сих пор вспоминаю название: «Элиан».

По лицу бесстрастному лицу Кима, словно тучка по небу, пробежало выражение досады.

– Не жалей больше о них Я подарю тебе эти духи…

Арина осторожно высвободила пальцы из его руки.

– А же пошутила.

Они вошли в Ореховую рощу, под их ногами зашуршала коричневая листва.

Арина поддела носком туфли ворох сухих листьев.

– Вся Анапа стоит золотая и красная от увядающей листвы, а тут мрачно. Не люблю ореховые деревья осенью, листья съёживаются и чернеют, как будто умирают.

– Так и есть, – Ким снова захватил её руку в плен. – Деревья сбрасывают ненужную листву.

– Но ясень, берёза, клен и рябина делают это красиво, а орех – нет, – произнесла Арина тихо.

В роще не слышалось гомона птиц, лишь изредка каркали вороны, добавляя этому месту мрачности. Арина споткнулась о толстый корень ореха, выползший из земли на тропинку, и если бы её не подхватил Ким, не удержалась бы на ногах. Даже сквозь обувь она ощутила сильную боль.

– Погоди. Кажется, я ушибла пальцы, – вскрикнула Арина, делая шаг.

Ким осмотрелся, заметил неподалёку деревянную скамейку, подхватив Арину на руки, понес к ней. Опустившись на корточки, снял туфлю, осмотрел покрасневшие пальцы ног, попросил Арину пошевелить ими.

– Просто ушиб, но какое-то время будет больно ходить, придётся возвращаться домой.

– Чепуха. Посидим немного отдохнём, и всё пройдёт, – Арина поставила ступню на листву. – Прохладным ветерком обдует и станет легче.

Ким сел на скамейку рядом с ней.

– Моя храбрая, терпеливая девочка, – он коснулся выпавшей из причёски прядки волос, заправил её Арине за ухо. – Нужно быть ангелом или монахом, чтобы удержаться, – прошептал он и коснулся губами уголка её рта. Потом нежными ласкающими поцелуями покрыл всё лицо, дотронулся до мочки уха, заставив Арину вздрогнуть. Затем приник к её губам, будто к роднику с живительной влагой.

Арина, не ожидавшая от Кима резкого перехода к поцелуям, сначала растерялась, потом прислушалась к себе. Надо же! Ей нравилось, определённо она испытывала удовольствие от его прикосновений. Сердце стало биться быстрее, приятная нега начала разливаться по телу, но мозг не отключался, продолжал анализировать и оценивать происходящее.

Учащённо дыша, Ким оторвался от её губ.

– Сладкая моя. Ночами я представлял, как вернусь и поцелую тебя.

Арина мысленно отругала себя. «Что за идиотка! И как теперь быть? Как сказать, что ничего не чувствую, если чуть не расплавилась от его поцелуев. Может, это лишь физиология? Я же живой человек и вполне нормальная, здоровая девушка. Ну что же делать?»

Ким поцеловал ей руку и улыбнулся.

– Мне нужно поговорить с тобой. Очень серьёзно.

В душе Арины поднялась паника: «О чем будет разговор?»

Она посмотрела в его чёрные непроницаемые глаза, в них ничего не удалось прочесть, но на его скулах заалел румянец. Ким явно сильно волновался.

– Арин, ты же знаешь, что папа всегда мечтал открыть собственный ресторан корейской кухни.

– Знаю. Дядя Сан Мин говорил мне об этом, да и Лин пару раз упоминал.

Ким удивился.

– Ты знаешь полное имя папы? Во дворе дома все его зовут дядей Сашей.

Арина улыбнулась.

– В ресторане сообщили. У Лина и твоё полное имя спросила. Чон Ким Чхан. Чхан означает умный.

Ким хмыкнул.