Две войны (СИ)

Калверли сглотнул вязкую слюну и поплёлся за своей телегой, чувствуя нарастающую в душе тревогу - не трудно догадаться, чьё распоряжение заставило сержанта заговорить с Джастином, которого он видимо и за человека-то не считал. Эллингтон не появлялся долгие три дня, наполненные изнуряющей работой и ночными кошмарами, полными позора и унижения, боли и отчаянья, страха и тоски. Сон никогда не давался ему легко, а в этом проклятом месте, где каждый камень был пропитан человеческой кровью и липким страхом спать было почти невозможно. Имей Джастин возможность выпить, утолить свою дикую жажду, залить глаза огненной водой, сморить душу жидким огнём - вот тогда бы он наверняка заснул крепким сном покойника, улетел бы туда, где не было бы ужасных видений и мучительной боли.

За эти три дня, Джастин успел освоиться на лесопилке, где работал вместе с Майклом, который был верхним пильщиком, а сам Джастин перевозил утрамбованную древесину в другой отсек сектора, где были шахты и рудники, добывающие медь, соль, гранит, каменный уголь и другие полезные ископаемые, шедшие на фабрики и заводы. За последние дни он так привык полагаться во всём на Крысу, что уже не смыслил своего существования в Вайдеронге без помощи этого человека, но имя «Майкл» он произносил только в своей голове, вслух называя парня Крысой – вполне заслуженно, после его выходки.

“Не верь ему, Джей Ти, - так бы сказал ему единственный верный друг, которого он лишился в бою на холме Гвен, - он пытался отнять твою жизнь. Не вздумай довериться ему после этого. Его исправит только могила, так подтолкни предателя к ней”.

Джастин часто слышал в голове голос Кристофера, но он понятия не имел, жив ли его друг, или быть может, он уже гниет в земле, как Ллойд и Костерман. Калверли не знал этого, но, представляя себе образ Гейта, такого же весёлого и бесшабашного как обычно, с его сумасбродными шутками и едкими подколками - Джастину становилось хоть на миг, но значительно легче. Ни один человек в мире не мог заменить ему лучшего друга, неизвестная судьба которого тревожила его день изо дня.

Для себя Джастин уже решил, что Майкл полезен, хотя мало ему нравился и ещё меньше вызывал доверие. Той ночью Розенбаум принёс ему тряпку, смоченную в уксусе, для того чтобы промыть плечо, и бинты для перевязки раны. После исчез на несколько минут и вернулся с миской засоленной говядины и кукурузной каши - Джастин от чистого сердца поблагодарил его и накинулся на еду, пока Майкл занимался его ранами. На следующий день Майкл привёл Джастина на лесопилку и в этот день Калверли понял, что паек, который тот отдал ему, был его собственной порцией и рассчитан на два дня. Такой жест доброй воли вызвал в Джастине смятение и зародившуюся симпатию к Майклу.

Продовольственные пайки были очень малы и часто удерживались за различные проступки и нарушения, в результате чего, практически все заключённые здесь солдаты Конфедерации голодали; Джастину казалось крайне странным, что Майкл был одним из тех немногих, кто не гонялся за крысами и мышами. В южных лагерях, которых было всего-то два, действительно было очень плохо с едой - Джастин знал это по рассказам Костермана; но янки, следуя своим принципам, сделали все условия содержания “бунтовщиков-конфедератов” ещё хуже, чем на юге. Условия были ужасные: один из пяти заключенных в этих стенах умирал от голода или болезни каждую ночь. Здесь свирепствовала холера, оспа и дизентерия; Майкл настаивал на том, чтобы Джастин как можно меньше общался с остальными пленниками во избежание заражения, но Калверли настолько осточертело слышать исковерканный говор северян, что он почти и не прислушивался к советам новоиспеченного товарища и старался, по возможности, больше общаться с конфедератами.

“Если меня сморит болезнь, Эллингтон точно не притронется ко мне”.

Повозка Джастина катилась следом за первой телегой, на передке которой орал и махал бичом краснорожий солдат, давая указания пильщикам. Калверли коротко глянул на Майкла, который находился на помосте сверху бревна рядом с другими верхними пильщиками, занятыми своими деревьями - они просто физически не успевали раскраивать бревна. Если палачу-сержанту и приспичит на ком-нибудь оторваться сегодня, то это непременно будет Майкл и ещё несколько человек, которых легко можно уличить в отлынивании от своей работы, и тогда под ударами бича никто из них не сможет доказать, что старался уложиться в сроки из последних сил.

Сержант что-то сказал дневальному управляющему солдату, ехавшему впереди повозок, и тот пришпорил своего коня, направляя обратно к штабу, но, проезжая мимо Джастина он остановился и окликнул южанина, заставив Калверли удивлённо замереть.

- Малыш Дикси, на сегодня твоя работа окончена. Пить будешь?