Двенадцать дней Дэша и Лили

– Ничего подобного, – возразила миссис Бэзил. – Это всего лишь список праздников, которые ты будешь справлять с нами, если ты – часть нашей семьи. Звездочками обозначены праздники по выбору, а сносками – плавающие праздники, которые ты можешь поочередно справлять то с нами, то со своей семьей.

Дэш внимательно изучил список, а потом поднял недоверчивый взгляд.

– Канадский День благодарения – плавающий праздник?

– Только не для канадцев, – резонно ответила миссис Бэзил.

– Отец обрадуется. Он – канадец.

За столом повисло шокированное молчание.

– Ты никогда не говорил, что твой отец – канадец, – обиженно, почти ощущая себя преданной, заметила я.

– А это имеет значение? – удивился Дэш.

– Конечно! – воскликнул дедуля. Чисто из духа противоречия. Мы все знали, что это совершенно не важно.

Наш шок объяснялся другим. Мы же все были знакомы с отцом Дэша.

– Но твой папа… – Не хотелось произносить нехорошее слово.

Миссис Бэзил избавила меня от этой необходимости.

– Не все канадцы доброжелательны, Лили, – резко сказала она. – Не будь наивной. Дэшил, на канадский День благодарения мы берем тебя под свою опеку. Если твой отец будет против, отправляй его сразу ко мне.

– Обожаю эту семью! – разулыбался Дэш.

Мы с миссис Бэзил переглянулись и понимающе кивнули друг другу: Дэш любит нас сильнее и на канадский День благодарения выбрал нашу семью, а не свою. Улыбающееся лицо Дэша светилось от счастья, и мое сердце снова наполнилось радостью. Ведь вчера он сделал счастливой меня.

Однако я задолжала Рождеству. Это всем известно. Нельзя дать Дэшу превзойти меня в рождественской романтике. Мне хотелось кричать о своей любви с крыш. И теперь, зная, что Дэш – полуканадец, я знала, с какой именно крыши хочу об этом кричать.

– Как поживает мистер Замбони[39]? – спросила я дедушку.

* * *

Дедуля – дамский угодник, но после инфаркта не завел романа ни с одной женщиной. Однако поддерживал крепкий броманс со своими друзьями и стабильно, раз в неделю, встречался с ними в местной итальянской закусочной, где они, попивая эспрессо, играли в нарды. Я с детства обращалась к друзьям дедули не по именам, а по прозвищам, которые дала им по названиям их бизнес-проектов. Мистер Пельмень, бывший владелец китайского ресторанчика, предпочитает чай, а не кофе. Мистер Борщ, бывший владелец польской закусочной, слишком увлекается ставками и в результате проигрывается. «Зубровка» – водка Бизон Грасс, – которую он подливает в свою газировку, вносит немалый вклад в его проигрыши. Мистер Замбони, пожилой, но не отошедший от дел застройщик, отказался от глютена и больше не заказывает выпечку. Он сходит с ума по моим безглютеновым печеньям с арахисовым маслом, которые я регулярно пеку для него. Мистер Замбони настолько обожает эти печенюшки, что постоянно повторяет: «Я твой должник». Что ж, я пришла за должком.

Несмотря на данное ему прозвище, мистер Замбони никак не связан с ледовым бизнесом. Однако несколько лет назад он построил на Вест-Сайде Манхэттена новый многоквартирный дом с видом на парк Хай-Лайн и крышей, которую зимой заливают льдом, превращая в каток. Я лично лучше расстанусь с несколькими Эндрю Джексона-ми[40] за час катания в Рокфеллер-центре или на Уоллмен-Ринк, но, видно, некоторые предпочитают потратить несколько миллионов на квартиру в здании с рождественским катком. Им греют душу зимние праздники с привилегиями. Зато их неприличное богатство сегодня на руку мне.

Я дала Дэшу адрес и сказала встретить меня там в семь вечера. Днем мне предстояло о многом позаботиться. О приглашениях. Еде. Исполнителях. Пиротехнике.

* * *

Войдя вечером в вестибюль здания мистера Замбони, Дэш первым делом спросил:

– Тебе в этом не холодно?

Погода и правда была морозной, но я надела теплые колготки со своим рождественским костюмом «Рокетс»: танцевальным красным платьем из мятого бархата трапециевидной формы, длиной чуть ниже коленей, сильно затянутом на поясе лентой, с белым искусственным мехом по краю подола и глубоким вырезом на груди.

Я ответила, что не холодно, и поцеловала Дэша. Конечно же, я немного подмерзла, но на сердце было так тепло! Я когда-нибудь перестану испытывать такую дикую радость при виде него? Наверное, никогда.

Затем Дэш спросил:

– Мы идем в Хай-Лайн? – Одно из его любимейших местечек на Манхэттене – прекрасный парк, разбитый на месте надземной железной дороги.

– В каком-то роде, – уклончиво ответила я, взяла его руку в свою и повела к лифту.

У лифта развязала на поясе ленту. Мне хотелось сделать Дэшу сюрприз.

– Завяжешь глаза?

– Ты меня на БДСМ-вечеринку ведешь? – поинтересовался Дэш.

Наверное, начал читать одну из книг Д. Г. Лоуренса. О да, я погуглила.

– Нет. Но спасибо, что считаешь меня способной на такую оригинальную идею.

Я завязала ему глаза лентой. Потом достала карту-ключ, позволяющую нам войти в лифт и подняться на самый верх.

– Это же не вечеринка-сюрприз? – забеспокоился Дэш, когда лифт начал подниматься. – Мой день рождения не в декабре.

– Нет.