Двенадцать королей Шарахая

– Ну что, брат? – раздался с лестницы голос Мерьям. – Одарила ли она тебя всем, чего ты желал?

– Юмор не твоя сильная сторона, Мерьям.

– Правда? – Мерьям спустилась к нему, посмеиваясь. – А по-моему, у меня неплохо получается шутить. Для благородной дамы. – Он мрачно взглянул на нее. Мерьям нахмурилась в ответ. – Тц-тц, Рамад! Она никогда не была твоей союзницей и никогда не станет.

«Но могла стать, если б я все сделал иначе, – подумал Рамад. – Но ты права. Теперь – никогда не станет».

Мерьям прошла мимо, не спросив, в порядке ли он, не удостоив его синяки и взглядом, и направилась сразу в гостиную. Когда она взялась за дверную ручку рукав ее задрался, обнажив окровавленный бинт на запястье.

Рамад молча последовал за ней, подошел к тележке с одиноким винным графином. Сработал ли план?

Взяв графин, Мерьям принюхалась, как кошка – вобрала запах носом, приоткрытым ртом. Глаза ее заволокло дымкой, душа отправилась в мир темной магии, непонятный таким, как он, далеким от кровавых ритуалов. Она долго стояла так, и наконец он не выдержал.

– Хватит, Мерьям. Скажи мне, сработало или нет?

Мерьям улыбнулась, словно пантера из сказки, наконец поймавшая надоедливого стервятника.

– Да, сработало.

Кровь. Она добавила в вино собственную кровь. По остаткам в бокалах ясно было, что Чеда и Эмре пили оба.

– И что теперь? – спросил он.

– Теперь? – Мерьям подошла к нему. Ее глаза горели яростью, словно у эрека. В последнее время Рамад начал замечать этот взгляд все чаще. – Теперь, дорогой брат, мы с тобой поймаем Масида.

Рамад кивнул, чувствуя, как в глубине души разгорается потухшее было пламя. Пусть с Чедой все прошло не так, как он хотел, кое-что все же получилось. Масид рядом, только руку протяни, и после стольких колебаний Алдуана – отца Ясмин! – это чувство было словно глоток свежего воздуха.

Кое-что у них получилось.

Глава 55

Четыре года назад…

Через два дня после встречи с Королем в переулке Узла Чеда выяснила, кто это был. Месут, Король-Шакал, Повелитель асиримов. Никто не знал, откуда у него власть над асиримами и почему его называют Шакалом. Вернее, версий было много, и все они разнились: говорили, что он – Король, даровавший асиримам бессмертие в ночь Бет Иман. А в ночь Бет За'ир он пришел в цветущие поля и послал асиримов к Шукру, Королю Жатвы, чтобы они собрали священную дань ради процветания Шарахая и славы богов. Он избрал нескольких праведников из числа данников и произвел их в асиримы. Одна старуха на базаре рассказывала, что в ночь Бет За'ир он превращается в шакала, и если встретишься с ним взглядом – превратишься в камень.

Это все сказки, конечно, но Чеда знала, что в них есть зернышки истины. Лучшие истории всегда зиждятся на ней. Нужно лишь уметь взглянуть в их сердцевину через завесу лжи и выдумок. Но как понять, где правда, а где обман, в историях, которым сотни лет? Чем больше она узнавала о Бет Иман, тем больше убеждалась, что там, в глубине веков, спрятан ключ. Способ отомстить за маму и закончить то, что она начала. Она не сказала Эмре, что видела Короля-Шакала, – зачем зря волновать? Да и говорить было особо нечего. Но, хоть она и попробовала об этом забыть, он сказал однажды:

– Ты какая-то странная в последнее время.

Кто бы говорил!

Они как раз вместе тянули веревку, поднимая булыжник для старого каменщика Галадана, командовавшего со стороны. Он нанял Эмре на постройку стены вокруг нового сада в храме Тулатан, на востоке от Желоба. Чеда вышла на работу вместе с ним, потому что Джага, готовясь к бою, предпочитала тренироваться с постоянными партнерами.

– Что значит, я странная?

– Пуганая какая-то. Постоянно оглядываешься и за улицей следишь, будто за тобой Бакхи идет.

– Вовсе нет!

– Вовсе да!

– Выше! – крикнул Галадан, подтягивая к себе камень, свисающий с деревянного крана. Он ловко размотал веревку и приладил его к остальным, мышцы вздулись на жилистых плечах.

Эмре подтащил следующий камень, и Чеда заметила, как окреп он в последнее время. Пусть он и скакал с работы на работу, ему частенько требовалось таскать тяжести. Чеда ловко обвязала камень, как подарочную коробку, и остановилась, дожидаясь, пока Галадан деревянным молотом подобьет первый.

– Добрый день, Эмре.

Чеда обернулась и увидела стройную, грациозную девушку, на которую заглядывался Эмре (на кого он только не заглядывался). Она как раз несла к садовому колодцу глиняный кувшин. Эмре тоже увидел ее и просиял:

– И тебе, Энасия.

Он помахал ей и обернулся к Чеде, весь красный.

– И тебе-е, Энасия! – Чеда схватилась за живот, будто ее тошнит. – Буэ!

– Она милая.

– Милая… такая томная малышка!

– Она нас на три года старше.

– И вся такая слабенькая. Ты только глянь. Она же ведро поднять не может!

Энасия и правда с трудом тащила из колодца ведро.

– Если ты выглядишь как мужик, это не значит, что…

Чеду будто ледяной водой окатили. Значит, она для Эмре выглядит как мужик? А для других мужчин?