Двенадцать железных цепей

Лале поднялся с поваленного дерева, и Юрген протянул ему руку.

– До свидания, – проговорил он, другой рукой закидывая на себя наплечный мешок. – Простите за настырность, берегите Ольжану.

Прежде чем Лале успел бы предупредить, Юрген сжал и потряс его правую кисть – с башильерским перстнем.

– Ах, Жавора. – Юрген дёрнул обожжённой рукой, прижал её к груди. На внутренней стороне пальцев расплылось чёрное пятно. – Я дурачина.

– Себя береги, – посоветовала Ольжана с жалостью.

Чарна простилась с Ольжаной менее душевно, чем с Лале, и, не говоря лишних слов, оборотилась через свой ремешок. Увешанный сумками, Юрген умудрился ловко достать нож и перекинуться. Оба потрусили на запад, к большаку, и Ольжана с Лале остались одни – если не считать Сэдемеи, щипавшей травку у озерца.

Низину горы окаймляли, как венцом, но Ольжану впервые не обрадовали ни эта красота, ни чистое небо, ни нежная озёрная прохлада.

Всё произошло так быстро, что Ольжане почудилось, будто у неё в груди расползлась дыра. Захотелось зарыдать от этой пустоты. Конечно, она переживала за Бойю, младших и даже за Хранко с Якобом, но пустота появилась от того, что уехал Юрген. К тому же теперь придётся снова путешествовать наедине с Лале, а после разговора у моря это не слишком радовало.

Слёзы так и не выступили, но, очевидно, вид у Ольжаны всё равно стал потерянный.

– Вы расстроились, – заметил Лале за её спиной. Тёплая ладонь легла ей на локоть. – Присядьте.

Эти касания – чтобы она не чувствовала себя чересчур отвратительной после того, как Лале отказался её целовать?

Ольжана села на поваленный ствол, со вздохом посмотрела на озеро. Лале устроился рядом с ней, и Ольжана ощутила на себе его взгляд.

Повисло молчание. Наконец она спросила:

– Что вам рассказал Юрген?

– Ничего существенного. – Лале отозвался так быстро, словно только и ждал, что она заговорит. – В Чернолесье приехали ученики господина Грацека, чтобы отвезти в Тержвице чародеев Дикого двора.

– Ага. – Ольжана повернулась к нему. – Хотите, расскажу поподробнее?

Тёмные глаза Лале снова внимательные и ласковые. И, может, слегка довольные. Так рад, что уехал Юрген?

– Хочу, – кивнул Лале. – Я люблю вас слушать.

– Фу, перестаньте. – Ольжана клацнула зубами. – Лале, раз и навсегда: даже если вы… э-э, по какой-то причине чувствуете себя виноватым передо мной, то не нужно мне льстить, ладно? – Она тряхнула кудрями. – Вы ни в чём не провинились. Я не нуждаюсь в вашей похвале.

Не успел он и слова вставить, как Ольжана продолжила:

– Так вот…

Она рассказала ему про удивительную повозку господина Грацека, свиток от чародеев Драга Ложи и заносчивого колдуна Баргата. Лале слушал её, медленно вертя башильерский перстень на пальце.

– Похоже, Йовара это здорово смутило. – Ольжана равнодушно поболтала ногами. – Не думала, что его вообще способно что-то смутить. Забавно, да? Напоминает о том, что на каждого хищника найдётся хищник покрупнее.

Лале снял с пальца перстень и задумчиво подкинул его на ладони.

– Да, – сказал он. – Это действительно забавно.

– Будто что-то из ваших трактатов о философии.

Лале усмехнулся и слегка качнул головой.

– Знаете, – он вернул перстень на палец, – когда я ещё жил в Хургитане, я встречал одного торговца. Его любимой присказкой было «Каждый поёт, когда приходит его очередь». Хочет не хочет, а поёт.

Рука Ольжаны лежала на бедре, и Лале плавно потянулся к её запястью. Ольжане почудилось в этом странное мальчишеское озорство – точно Лале пробрало от удовольствия, и он решил коснуться её, чтобы передать частицу этих чувств. Неужели, удивилась она, его настолько тяготило общество Юргена?

Лале перехватил её запястье, осторожно привлёк к себе и – сердце Ольжаны пропустило удар, – коснулся губами кончиков её пальцев.

– Видимо, сейчас пришла очередь вашего мастера. – Он выпустил её руку, и Ольжана поражённо прижала её к себе.

Лале внимательно на неё посмотрел.

– Закроем тему, которая смущает нас обоих? – предложил он. – Нам ещё вместе путешествовать. Пусть всё будет как раньше.

Должно быть, этот лёгкий поцелуй – ей на откуп. Для того чтобы она не считала, что досаждает ему, или что она ему противна, или чтобы между ними не было напряжения, как в начале разговора. Ольжана предположила это, но с трудом сделала вдох.

– Хорошо, – сказала она хрипло. – Пусть будет так.

Пальцы ещё горели от его дыхания.

3. Чародей из касты отверженных

Лазар трижды повернул ключ, понимая, что, если не переживёт эту ночь, в следующий раз дверь выбьет Саак или брат Дауф. Вряд ли его хватятся сразу – скорее, через пару-тройку дней: Лазар часто не появлялся на бдениях и общих трапезах, так что первое время его отсутствие никого не удивит.