Двойник китайского императора

Но Миассар сказала: "Я вам в зряшном деле не помощница", и, горячась, пояснила: "На шести-десятом году советской власти женщину -- на ком-байн? В республике, где каждый третий мужчина не работает, -- зачем? Красивое мероприятие? Жен-ское ли дело работать на трясущемся, ломающемся каждые два часа комбайне, среди отравленных вреднейшим ядом -- бутифосом -- полей? И куда только наши горе-медики смотрят? Ведь женщина прежде всего мать... Нет, на меня не рассчитывайте, я отговаривать девушек буду".

-- Может, взбодрим самовар, а то петь пере-стал, -- предлагает Пулат. Ему не хочется прерывать беседу -- давно он с женой так душевно и откровенно не разговаривал, все дела, дела, гости, дети... Редко вот так остаться вдвоем выпадает время.

Наверное, Миассар тоже нравится сегодняшнее чаепитие, и она легко соглашается. Пулат относит самовар на место и неумело пытается помочь жене.

-- Помощник, -- ласково укоряет жена, отстраняя его от дел.

Дожидаясь, пока вновь закипит самовар, Пулат вдруг спрашивает:

-- А как ты относишься к гласности, перестройке?

-- А вам действительно интересно, что я ду-маю? -- отвечает вопросом несколько настороженно Миассар -- муж сегодня удивляет ее.

-- Да, я только сейчас понял, что со мною мало кто искренне разговаривает.

Миассар отходит в тень чинары, словно пряча взволнованное лицо от лунного света, и отвечает:

-- Вот в прошлом году в сентябре говорили, что в нашем районе никакой перестройки нет, -- загадочно сообщает она и делает паузу, словно раз-думывая, сказать или не сказать.

-- Почему? -- торопливо спросил Пулат, чуть не обжегшись горячим чаем.

-- А потому, что наша районная швейная фаб-рика затоварилась школьной формой, все магазины ею оказались забиты. Да и кто ее возьмет в жарком краю: пошито из фланельного сукна, тройкой, да по цене, невиданной для детской одежды, -- ведь у нас в каждом доме пять-шесть учеников...

-- При чем тут перестройка? -- нетерпеливо пе-ребивает Махмудов жену.

-- А при том, -- спокойно продолжает Миассар, -- что директор фабрики прямиком к вам -- и на ко-лени, мол, выручайте, и дал совет, как спасти его. Вы тут же вызвали заведующего районо и отдали строжайший приказ: с завтрашнего дня ни одного ученика без формы в школу не пускать! Неделю лихорадило район, нигде толком не учились. Ваш горе-директор добился своего -- сбыл негодную про-дукцию, обобрал весь район. И потащились по жаре бедные дети в суконных тройках в школу. А вы спрашиваете, при чем здесь перестройка, -- при том, товарищ Махмудов, при том.

Пулат краснеет, припоминая события прошлой осени, но тут же то ли спрашивает, то ли оправдывается:

-- А что я должен был делать? Фабрика который месяц без денег, в долгу как в шелку, людям нечем зарплату платить.

-- Знаете, народ всегда должен входить в ваше положение, когда же вы войдете в его? Зарплата-то у него не резиновая. Если продолжать пользоваться такими методами, фабрика скоро начнет шить школьную форму из залежалого бархата или парчи. Власть у вас в руках, заставите купить.

-- Да, промашка вышла, -- соглашается Пулат, -- завтра заеду на фабрику, посмотрю, что они к но-вому школьному году готовят.

Ночь. Тишина. Погасили огни за дальними и ближними дувалами, даже шумное подворье соседа Халтаева отошло ко сну.

-- Как хорошо, что никто нам сегодня не ме-шает, -- говорит Миассар будто самой себе, -- только войдете в дом, то дежурный из райкома примчится, то депешу срочную несут, только за стол -- ваш дру-жок Халтаев тут как тут, словно прописанный за нашим дастарханом, точно через дувал подгляды-вает... Я уже ваш голос забывать стала. В первый раз за столько лет всласть поговорила.

-- Ты права, Миассар, мы что-то пропустили в своей жизни. Извини, я не то чтобы недооценивал тебя, просто так все суматошно складыва-ется, домой словно в гостиницу переночевать при-хожу, да и тут наедине побыть не дают, чуть ли не в постель лезут. Еще при Зухре дом в филиал райкома превратился: ночь, полночь -- прут по ста-рой памяти. Будто я не живой человек и не нужно мне отдохнуть, побыть с семьей, детьми. Я по-стараюсь что-то изменить, чтобы нам чаще вы-падали такие вечера, как сегодня, -- говорит взвол-нованно Махмудов жене.

-- Спасибо. Как замечательно... вечера с детьми... всей семьей... -мечтательно, нараспев, как песню, произносит Миассар.

-- Знаешь, -- улыбается Пулат -- к нему вновь возвращается хорошее настроение, -- оказывается, в собственном доме можно узнать гораздо больше, чем на конференциях, пленумах и прочих гово-рильнях. А что думают об индивидуальной трудовой деятельности? -- спрашивает он с интересом. -- В рай-коме очень озабочены: не пошла на "ура", как наде-ялись. Казалось бы, все предпосылки есть: тьма свободных, не занятых в производстве рук, и по данным банка денег у людей на сберкнижках немало, и народ восточный всегда отличался предприимчи-востью, а не спешат граждане в райисполком за разрешением.

Очень волнует Пулата ответ жены, хотя он и сам уже знает кое-какие слабые стороны долгождан-ного, вымученного закона.