Двойник поневоле

Когда влага испарилась с тела, вторично зашел в парную. Жилистый мужчина будто и не уходил. В настоящий момент он сосредоточенно подкидывал воду в черное жерло каменки, в полумраке парной отчетливо выделялись рельефные мышцы на багровой спине. Опытный парильщик как будто задался целью выжить с верхней полки неподвижно сидящего там человека. Захлопнул печку, поднялся наверх.

— Ложись! — приказал он Бодрову, словно они были хорошо знакомы.

Николай молча лег на живот, протянул свой веник.

— Ну, будь готов, солдат! — усмехнулся мужчина.

— Всегда готов! — откликнулся Николай.

Парильщик свое дело знал! Веник гулял по телу невероятно быстро и вместе с тем бережно. Парение длилось минут десять, хлесткие летящие удары веника усилились, дубовая листва продирала внутренности до самых печенок. И когда у лежащего ничком Бодрова голова пошла кругом, парильщик коротко сказал:

— Перевернись!

Он и не устал совсем!

Николай повернулся на спину, и еще минут пять веник проходился от пяток до шеи. Наконец, парильщик с сожалением крякнул.

— Пар ушел! — Он опустил веник и резво, как юноша, спустился вниз. — Иди, солдатик, покури! — разрешил он.

Николай шел, покачиваясь, из парной. Прыжок в ледяную купель был невыразимо прекрасен! Он сидел в деревянной чаше, затаив дыхание. От воды в воздух клубами поднимался пар. Затем медленно вылез наружу, закутался в простыню. Ощущения в теле трудно было описать словами, ноги словно не касались земли! Опустившись в мягкое кресло, сидел без движения, слыша бодрящие молоточки пульса в висках. Мимо, шаркая подошвами банных тапочек, прошел банщик, понимающе улыбнулся.

— Петровича работа?

— Мужик круто парит! — признался Николай.

— Это да… — Банщик взял пульт телевизора, прибавил громкости. Шла какая-то кинокомедия, чернокожий парень суетливо бегал по улицам Нью-Йорка, приставал к прохожим. — Петрович классный парильщик, — добавил он, глядя на экран.

— Я ему что-то должен?

— В каком смысле? — непонимающе нахмурился банщик.

— Ну, заплатить…

— А-а-а! Нет. Обидите. Ему в охотку людей парить, делает это от души. Он вообще странный. Говорит, что смысл жизни заключается в том, чтобы людям радость дарить. Ну, типа, кто что умеет. Он парит классно! — повторил банщик.

Николай сидел, закрыв глаза, слыша несущийся с экрана телевизора женский смех, короткие диалоги, сопровождающиеся взрывами оглушительного хохота. Мимо проходили люди, хлопала дверь, ведущая в мыльную. В парилке их встречал жилистый мужик с хмурым лицом. Петрович. Человек, посвятивший жизнь служению людям. Бодров заказал пива у проходящего мимо банщика. Тот понимающе кивнул, принес на подносе банку и высокий бокал.

— Не советую этого делать… — сказал кто-то за его спиной.

Николай обернулся, встретился взглядом с мужчиной. Он узнал странного человека, сидящего на полке во время процедуры парения.

— Я в ваших советах не нуждаюсь! — резко ответил Бодров.

— Напрасно, — спокойно ответил мужчина, — думаю, сегодня вечером вам потребуется трезвая голова.

Во внешности человека не было ничего особенного. Лет сорока. Ладно сложенный, сероглазый, с правильными чертами лица. Трудная внешность для запоминания. Таких называют «лицо — пятно». Увидишь и тотчас позабудешь. Подобного типа лица очень не любят оперативники. Единственная отличительная черта — тремор левого века, словно он подмигивал собеседнику.

— Не волнуйтесь, Николай Максимович! — улыбался мужчина. — Так сложилось, что я в курсе полученного вами утром сообщения.

Все нахлынуло разом — бессонная ночь, уйма выпитого алкоголя, секс с женщиной из ресторана, утреннее громыхание посуды на кухне.

— А вам известно, кем я работаю? — спросил Николай.

Человек потянулся, сидя в своем кресле, как сытый кот, наслаждающийся теплом.

— Если вы решите меня арестовать, то придется объяснить причину задержания. Да и потом, это вообще бессмысленно. Ну, вызовите наряд, приедут ваши коллеги из отделения. Кажется, по закону гражданина можно держать до выяснения личности двадцать четыре часа? — Он вопросительно посмотрел на Бодрова. Тот не ответил, человек продолжал: — Со своей стороны обещаю вам приличную головную боль со стороны службы собственной безопасности, по сравнению с которой предстоящий конфликт с супругой покажется вам веселым времяпровождением, Николай Максимович!

Разговор происходил в неподходящем месте: трудно проявлять агрессию, сидя голым в банных тапочках! Не говоря уж о том, что он находится в невыгодном положении. Человек с тиком на левом веке неплохо информирован, а он не знает даже, как того зовут.

— Что вы хотите? — спросил Бодров, выигрывая время.