Двойной генерал (СИ)

Я доволен, очень доволен. Все мои половецкие пляски, наконец-то, дали результат. Фон Бок будет атаковать меня из того места, которое я ему назначил. Обижаться ему не резон, место действительно самое удачное, есть длинные проходы, где не надо пересекать речки. Даже маленькие, больше похожие на ручьи.

Фон Бок всё равно должен был откуда-то ударить. Чем мучиться в сомнениях и пытаться угадать, где он это сделает, лучше я его сам за ручку к нужному месту подведу. Если будет отбрыкиваться, пинками туда загоню. Если предположить самое страшное — фон Бок задумал ударить из другого места, то Вильнюс он мне отдать всё равно не может. Насколько я понимаю, строгий фюрер его быстро с должности погонит, если он столицу Литвы проворонит. Так что если замышлял что-то другое, всё равно придётся плясать под мою дудку. Которая вот-вот заиграет.

Ловушка, конечно, условная. Не может он не знать, что какие-то крупные силы у Минска стоят. Маскировка маскировкой, но могли что-то увидеть. У них тоже есть авиаразведка, а, возможно, и агентура. Но всё равно это ловушка, в том смысле, что неожиданно они ударить не смогут. Игра пойдёт с открытым забралом. Они будут знать, что делаем мы, а мы будем видеть их. Равный бой на ринге, вот что это. И тут, как ни крутись, даже если ты сильнее, какие-то удары всё равно пропустишь. И если ему удастся отстоять Вильнюс, стоить это ему будет дорого. Я постараюсь взять предельно возможную плату. Мне даже размен потерь 2:1 не в мою пользу выгоден, но все силы приложу, чтобы он был в мою пользу.

Насколько я помню по предыдущей жизни, численный состав вермахта против СССР был порядка четырёх миллионов. Может, четыре с половиной. Но численность ударных частей, штурмовых подразделений, вряд ли сильно больше полумиллиона. Ну, пусть миллион. И если, уничтожив мои войска в ноль, фон Бок и прочие фоны потеряют полмиллиона солдат штурмового качества, то воевать дальше им будет практически не с кем. И тогда Германия начнёт познавать ужасы масштабной войны. Начнётся массовый призыв немцев в действующую армию. И эта валюта будет совсе-е-е-м другого достоинства. Необстрелянное ополчение, вот кто придёт на смену обученным, профессиональным солдатам с опытом двухлетних победоносных боевых действий.

— Какие части в Вильнюсе, Семён Васильевич?

— 57-ой моторизованный корпус, Дмитрий Григорич, — рапортует Блохин. — Две танковые дивизии, одна моторизованная. Но севернее города есть ещё что-то. Не менее двух пехотных дивизий.

— А может, больше двух дивизий? — фиксирую взгляд на полковнике.

— Скорее всего, да. Потому что авиаразведку немцы гоняют очень ревниво.

Так-так… новое дело…

— Значит, бомбить их невозможно? Раз у них такое авиаприкрытие?

— Возможно, но с большими потерями.

Значит, невозможно. Не собираюсь палить лётчиков пачками, это мой золотой запас. И в целях осторожности буду считать, что там не две дивизии, а два корпуса. Против одного моего Никитина выходит общим числом три корпуса. Мои мысли будто прочёл Болдин.

— Наверное, не стоит, Дмитрий Григорич, соваться в Вильнюс, — осторожно советует он, — с таким перевесом в пользу немцев.

— Выведем из Минска 2-ой стрелковый корпус, — так реагирую на осторожность зама, — и восстановим справедливость.

Не буду ж я им говорить, что на месте двух дивизий может оказаться два корпуса. Они там есть, в фон Боке я уверен. Наверняка горит желанием задать мне перцу. А я ему единственное место для наступления оставил.

Я ничем особенным не рискую, грамотно отступать мы умеем. Если ослабленные предварительными боями немецкие войска подойдут к Минску, найду, чем их встретить. Воздушное плечо у них увеличится, у меня сократится. Подтяну танковую дивизию из 17-го мехкорпуса, опять же силы ПВО, НКВД, ополчение… нет, за Минск я не боюсь. Поиграем на оперативном просторе.

А вот как ловчее ввести войска в Вильнюс? Надо думать.

5 июля, суббота, время 08:35

Несколько километров к югу от Вильнюса.

Две пары «чаек» подобрались к «языку», окаймлённому речками незаметно, на небольшой высоте. Делают горку и по дуге обстреливают эрэсами левую кромку «языка». Две другие пары в это же время «чистят» ракетами и пулемётами правую кромку.

Мало кто их видел. Только вынужденные терпеть эту наглость немцы и население ближних сёл. Лейтенант Фирсов, оврагами и перелесками, уведший роту уже за пять километров, мог заметить только ракетные трассеры на краю горизонта. Мог бы, если бы не затаился со своими бойцами в зелёнке, конвоирующей речку.

Взрывы ракет частично срывают маскировочные сети. Техника с крестами — на месте. Да и куда бы они ушли за два часа? Пока командир караульной роты доложит своему командованию, пока сведения уйдут выше, пока там примут решение и спустят вниз. Даже в боевых условиях это не минутное дело, тем более, что непосредственной угрозы нет. То есть, уже не было…