Двойной портрет

— Не понял, куда привезти? — вновь удивился я донельзя. — Разве не к бабке Любе ты придешь продаваться и гостей зовешь?

— Ничего ты здесь не выяснил, как я погляжу — доложила детка Катя с притворной грустью. — Только зря время терял. Ладно, наверстаем. Кстати, если ты нашел Тамару, то и некоего Шутова знаешь? Его надо приглашать в первую очередь, а Любовь Борисовну — по должности, сделка должна состояться по закону и правилам.

— Нет, дитя, ты меня утомила загадками, не терзай более, — ответил я и проглотил последнее пирожное с блюда. — Заказывай хоть целый торт, давай список приглашённых, но голову не морочь, вот что я тебе скажу.

— Один ноль в мою пользу, — оживилось, наконец, мерзкое дитя. — Ты помнишь, что было говорено на этом мосту в недавнее время? Так вот всё состоялось наоборот, не находишь? Одни ушами хлопали, а другие заказанное дельце раскроили, как селёдку, осталось лишь сервировать. Кстати, не испить ли нам кофею, сказала графиня?

(Нота бене, опять властно пришли сомнения. Кто здесь сидит предо мной, ужели это Катя? И где моё деликатное дитятко, не эта же наглая Горгона!)

— Отнюдь, сказал граф, — пришлось цитировать пошлый анекдот, хоть и с неохотой. — Так, где предстоит большой сбор интересантов? И когда?

(Тут тягостную сцену хотелось бы завершить на радостной ноте — хоть с нежданным результатом, но Катя возвратилась!)

МОСТ БАГРАТИОН 2, повторно, от первого лица Кати

Честно скажем и откровенно, более всего я страшилась, что Отче Валя не покажется на достославном и богатом воспоминаниями мосту, тогда мне стало бы поделом и ещё как! Мало ли какие в «Аргусе» имеются деловые обязательства помимо свидания с неизвестными? Нельзя же думать, что наш директор бросит бизнес и побежит к князю на мост смотреть, кто это играется в таинственные бирюльки! Но задуманный театральный эффект, увы мне, перевешивал здравые опасения!

Что касается меня, то полученное театральное образование, оно просто давит на психику и требует различных жертв, типа соблюдения единства места и времени, а также драматических наполнителей, будь они трижды неладны! Но дело не только в эффектах. На самом деле идея появления пред бывшим компаньоном Валей нежданно и во всей красе, она явилась не на пустом месте.

Кроме прочих замыслов, я слегка опасалась праведного гнева и хотела максимально замазать Валентину глаза, сбить с толку и пресечь в корне ненужные, однако закономерные вопросы типа: где была и что делала? Далее имелась надежда побудить его к нужному действию и ничего не объяснять. Иначе я бы не справилась, потому что сама не слишком хорошо представляла, что я, собственно говоря, понаделала и, самое, главное — зачем?

Отсюда взялся отточенный театральный эффект: возникнуть ниоткуда, притвориться не собой, взволновать дружка донельзя и потом огорошить.

Мол, ты меня бранил, негодный друг, а я нелепое задание выполнила и перевыполнила. Теперь осталось пожинать плоды — так и быть, позволю помочь, на месте узнаешь подробности.

И ещё. Целую непрестанную неделю я просто сбивалась с ног, пока не организовала переплетение информационных потоков, не связала разные интересы в одну веревочку — и устала! Могу признаться, я элементарно поленилась и задумала техническую часть перебросить на компаньона Валю. Могу я однажды побыть шефом проекта, а бывший шеф-директор — золотой рыбкой у меня на посылках? Для разнообразия.

И последнее. Именно от друга Вали надлежало скрыть теневую сторону моих похождений, только он мог догадаться, что дело о бабуле Полине и картинке не могло меня так радикально отвлечь. Чтобы я столь внезапно сгинула без следа и никого не предупредила — такого я сама от себя не ожидала. Кто-кто, а Валька меня слегка изучил за много лет общения, его провести было сложно, но абсолютно необходимо.

Делиться тайнами фирмы «Штурман» я не собиралась ни с кем, по самым разным причинам. Первая из них — меня просили, вторая — могли всплыть ненужные завихрения, третья — я не желала сама. Насчет Тамары имели место кой-какие соображения, но Вальке в этом деле не полагалось ни кусочка и ни капли. Он в свою очередь мог частично догадаться, ибо «всегда был смышлён» (как говорилось в Романе про финдиректора Римского).