Двойной портрет

Однако данный расклад мог отлично подождать вместе с бедным придурком, который вызвался передать ложное сообщение за деньги или под нажимом, сие уже не важно. И что бы бедолага ни имел в виду: хотел он предостеречь «альфу» либо заманить в грубо сколоченный капкан — ничто не меняло его судьбы, поскольку игры игрались жесткие и бесцеремонные. Бедный дурень не сообразил, а если понял, то поздно, мир праху его. В любом случае, естественно, его смерть пребудет частично на совести «альфы». Однако поскольку все там со временем будем, то в конечном итоге не так важно, что за пути к тому приведут.

Покамест в подъезде ровным счетом ничего не происходило, а где-то через полчаса девица в лиловом либо сиреневом одеянии невозбранно вышла из дверей наружу и пошла прочь, особо не оглядываясь. По всей видимости, она ничего экстраординарного не обнаружила, прогулялась немного под дождем, затем притормозила первую встречную машину.

Кто угодно догадался бы поехать за ней и присмотреть, что за птичка так внезапно впорхнула в сферу наблюдения и переполошила весь курятник.

И чем она показалась похожей на Тамару в сумраке. Оказалось, что практически ничем, кроме общих очертаний, определенного лоска и манеры поведения. Бедный дурень Тамару не видел множество лет и подумал, что она могла прийти примерно к такому виду. Если не растолстела и не запустила себя окончательно.

Далее, установив стационарное место обитания сиреневой девицы, «альфа» решил проведать покинутое место наблюдения, тем более, что на мобильник последовал крайне подозрительный звонок, при котором никто себя не обнаружил, что показалось весьма и весьма грустным.

Подтверждение неприятных догадок приехало к дверям подъезда четы Добросеевых с сиреной и в форме, на двух казенного вида автомобилях в одиннадцатом часу пополудни. Вскоре на носилках вынесли укрытое мешком тело, и машины отбыли в ночь уже без сирен и мигалок. Стало ясно до полной предельности, что данное место встречи полностью исчерпало свои возможности, тем более, что оказалось перенаселенным. Сколь веревочка не вейся, а конец показался. И кроме той девицы, что щеголяла в лиловом и сиреневом, ни одной полезной ниточки на данной веревочке не осталось.

«…Девицу, понятно, надо было аккуратно разъяснить. Нет, извините, совсем не как Шариков сову, это смешно, но неправомерно, сударыня Катя…»

№ 4.

(И снова, бессонной ночью под сенью исполинского эвкалипта, можно сказать, что под тёмным его парусом, Катя Малышева предпринимает разбор полётов от третьего лица и вопрошает себя за неимением других собеседников, как же всё так странно вышло? Бьётся мухой о стекло, но никак не вылетит за магические его пределы)

Итак, роль дамы в лиловом обозначилась, к ней бедная Катя привыкала довольно трудно. Одно дело ненароком перешагнуть через случайный труп на лестнице, а совершенно, ну просто качественно иное — знать, что покойный простился с жизнью при вашем невольном содействии.

Вот остановись та самая Катя, заговори с бедолагой по-людски, он бы нашёлся, вывернулся, и никто бы его не пристегнул! Только стоило ему сказать: «Эй, дамочка, закурить не найдется?», и Катя вынула бы из сумки сигареты, угостила «бету», заодно пожаловалась на ремонт. А он бы подыграл, потолковал о трудностях малярного дела. Но злосчастный «бета» не успел ничего сообразить, потому что дамочка всполошилась, засуетилась, и вот вам результат.

Хуже того вышло другое, оказавшись в самом центре невесть чего, та самая Катя не повела и ухом. У неё ничто не встрепенулось, кроме явного желания свалить поскорее и стряхнуть неприятные ощущения, непонятно откуда взявшиеся. Профессионалка нашлась хренова!

Понятное дело, что никто ее в расчет не брал. Мол, шляется глупая курица по местам событий, ни толку от нее, ни убытку, лишь мешается под ногами. Помнится, что-то в подобном роде экс-друг Валя толковал на скамье, после фиаско на первом мосту. Не делом занимаешься, голубка моя, издевался друг Валя, твое призвание — метла, сковорода и корыто.

Вследствие чего Катя откровенно загрустила, сидела, нахохлившись, цедила чай с малой толикой рома, не очень понимая, зачем её сложно зазвали на конюшню и размахивают фигуральным кнутом. Неужели только затем, чтобы растолковать вредность присутствия в делах повышенной сложности? Чтобы больше не совалась, куда не надо? Или сейчас запрут вместе с лошадями, чтобы больше не бегала по горячим точкам, не то возникает опасность для жизни окружающих. Оттого и предпринимались меры предосторожности в общении с нею. Готовясь к самому неприятному, Катя с неохотой хлебнула остывшего чаю и постаралась выразить признательность за заботу.