Двоюродная жизнь

– Неужели ты так глуп? – возмутился дядя. – «Сказка о неразменном гульдене»! Это же твоя мечта. Мечта исполняется. Никто, нигде и никогда в Америке, да и в Европе тоже, не даст тебе сдачу с этой банкноты. Ни кучер кэба, ни официант в ресторане, ни кассир театра, ни портной, ни приятель, с которым ты играешь в карты. Получив счет, ты спокойно положишь на него эту бумажку – и перед тобой еще будут извиняться. Вот, возьми еще полсотни долларов и приоденься по последней моде. Чтоб тебя принимали за остроумного богача, а не за грабителя банков. Понял?

Монтегю все понял.

У него настала поистине райская жизнь. Все было, как рассказал его дядя. Монтегю даже стал модной персоной в нью-йоркских клубах. Мистер Тысяча, такое было у него прозвище.

Но на беду – а может, и на счастье, – через несколько месяцев в фешенебельном нью-йоркском ресторане «Семирамида» случилось нечто вроде ревизии. Хозяин, он же директор заведения, лично обнаружил расхождение отпущенных порций коньяка с тем, что оставалось в бутылках. Обычно это расхождение бывает в пользу ресторана – не доливают или дорогой сорт разбавляют дешевым. Но в данном случае, увы, всё было наоборот: отпущено сто порций по две унции, но истрачено шестнадцать пинт, то есть почти пять пинт делись неизвестно куда. И хотя старший официант Джейкоб Кафферстоун валил все на бармена, хозяин затопал на него ногами и сказал, что увольняет его. На все его мольбы и уговоры хозяин отвечал «Ишь! Еще чего, воришка! Скажи спасибо, что обойдемся без полиции!» – и добавил, что сегодняшний день он обязан доработать, потому что недельную плату он получил вперед.

Вздохнув, Джейкоб вышел в зал и продолжал обслуживать посетителей, размышляя о горестной судьбе трудящегося класса.

Вечером в ресторан вошел молодой джентльмен в роскошной кремовой паре и бежевой шляпе. Джейкоб бросился к нему с карточкой меню. Кинув шляпу и перчатки в кресло, Монтегю – а это был он – уселся и сделал дорогой заказ.

Плотно и вместе с тем изысканно поужинав, он заказал коньяк и сигару вместо десерта и наконец потребовал счет.

Он привычно положил на поднос свой почти не истрепавшийся тысячедолларовый билет.

Но к его удивлению, официант поглядел купюру на свет газовой лампы, полюбовался портретом министра Гамильтона в рамке, где обычно красовались президенты, и направился к стойке. Монтегю старался сам себя успокоить. «Наверное, – думал он, – официант принял купюру за стодолларовую. Сейчас недоразумение разрешится». Но нет! Официант долго шуршал в кассовом ящике, а потом направился к задней двери.

– Сэр! – успокоительно сказал он. – Я доберу нужную сумму сдачи у хозяина. Минутку или две, сэр! Ведь крупная сумма, сэр.

Монтегю просто язык проглотил.

А Джейкоб, зайдя в кабинет директора – хозяина ресторана, робко вздохнул:

– Сэр. Мой рабочий день практически окончен. Позвольте я пойду домой, к старухе-матери, она заболела. Дорогой и уважаемый мистер Эшер! Вы уволили меня справедливо. Да, увы, я вместе с барменом злоупотребил вашим доверием, стыжусь и каюсь. Вечно буду благодарен, что вы не позвали полицию. Прощайте, сэр!

Директора от такого смирения чуть слеза не прошибла.

– Дай-ка я тебя обниму на прощание, мой мальчик! – сказал этот старый квакер. – Иди! И больше не греши! Бог милостив!

– Бог да благословит вас, сэр! – сказал Джейкоб, крепко обняв старика в ответ.

Поклонился и вышел через черный ход.

Директор шепотом произнес молитву и вошел в зал.

Там уже почти никого не было.

Прошло еще минут пятнадцать. Влюбленная парочка с шоколадом и шампанским ушла. Немецкие туристы с бараниной и мозельвейном ушли тоже. Остался только молодой красавец – он курил сигару и попивал коньяк из красивого бокала.

– Простите, сэр, скоро полночь… – начал было директор.

– Вот и я говорю! – перебил его Монтегю. – Скоро полночь! Где моя сдача?

– Какая сдача? – не понял директор.

– Сдача с крупной купюры! Где ваш официант? Такой знойный красавчик?

Директор усмехнулся:

– Он у нас не работает.

– Что?! – возмутился Монтегю. – Как это? Какой-то бред!

– Я его уволил.

– Давно ли? – саркастически спросил Монтегю.

– Полчаса назад. Сейчас у нас… Сейчас у нас…

Директор сунул руку в жилетный карман и вытащил золотую цепочку без часов. Поглядел на нее и расхохотался.

Через неделю Джейкоб Кафферстоун понял, что 1000-долларовая купюра ничем не облегчила его жизнь, а в случае неосторожного поведения – может принести ему неприятности. Судите сами – у него нет модного парижского костюма и лондонских туфель, чтобы играть этакого богача-шутника. Если он покажет эту банкноту хоть в магазине, хоть в банке – не миновать разговора с полицией. «Откуда у вас эта банкнота, которая выпущена ограниченной серией для крупных корпоративных расчетов?» – что ответишь? Рассматривая купюру, он увидел на ее поле вензель, едва нарисованный карандашом – «II N-Y B». То есть «Второй Нью-Йоркский Банк».

Решение созрело мгновенно.