Двор Чудес

Не успел он произнести эти слова, как где-то далеко за толстыми стенами убежища раздался приглушенный вопль. Преподобная застыла, белая как мел.

– Возможно, это просто один из лунатиков, – пробормотала она, словно убеждая себя. – Они плохо спят при полнолунии…

Тут же раздался второй вопль. Третий… Через несколько мгновений мы услышали настоящий концерт из криков, воплей, гама.

Инкарната затряслась:

– О, Тьма, пожалей меня! Это… это… начинается! Монахини бросили меня и разбежались как крысы.

– Они правы, ибо именно за вами пришла преисподняя, – выдохнула я.

Руки пожилой женщины тряслись так сильно, что она едва могла осенить себя тройным знаком Крови.

Стены пронзил звук охотничьего рога: низкий, заунывный рев, который я слышала в Тампль за несколько секунд до того, как начался хаос. Земля задрожала под ногами. Бумаги, книги, сложенные стопкой, яростно подпрыгнули на столе.

Возбужденный взгляд Стерлинга опалил меня. Вампир достал пистолет и направил его на бронированную дверь на стальных петлях, которую раскачивала неведомая сила.

Выдержит ли она нападение? Сумеет ли лорд прицелиться достаточно точно, чтобы уничтожить Даму? Я прикоснулась к кольцу с ониксом, приготовившись в нужный момент открутить камень.

Если лорд уничтожит Даму, я выпущу Эссенцию Дневного Света, чтобы ослепить упырей и спастись самой.

Если он промахнется, блики позволят мне вырвать у него пистолет и использовать свой шанс.

20. Двор Чудес

– ЛУЧШИЕ МАСТЕРА ОБЛИЦОВАЛИ ДВЕРЬ. Те же, что трудились над укреплением Королевского Банка Парижа, – бормотала монахиня. – Когтям упырей не пробить ее, правда?

– Когтям упырей, возможно и нет, – процедила я сквозь зубы. – Но подрывникам Дамы – с легкостью.

Преподобная протяжно простонала:

– Подрывникам?

– Вы помните фейерверк и пожар виселицы Монфокона? Дама так же использовала взрывчатку на горе Парнасе и в других местах, чтобы изгнать горожан из их жилищ.

Рев в кулуаре за дверью усилился, заглушая вопли монахинь и пациентов, спасавшихся бегством. Я подумала о сестре Вермильоне, всем сердцем надеясь, что она среди выживших. Однако для нас выхода не было.

От барабанной дроби кулаков и когтей по двери комната ходила ходуном. Трактаты по теологии, разрываясь и ломаясь, летели с полок на плиты пола. С потолочных балок сыпался дождь едкой пыли.

Внезапно наступила тишина. Абсолютное спокойствие после оглушительного хаоса, от которого стыла кровь.

Я слышала тяжело дыхание Инкарнаты и свое собственное, сдавленное. Стерлинг, наоборот, не издавал ни звука.

Приготовившись к атаке, я медленно провернула оникс на кольце, следуя инструкциям, которым меня снабдил Монфокон. Три поворота влево… Два поворота вправо… Чтобы отвинтить камень и выпустить содержимое оставался последний поворот.

Раздался топот сапог. Не отвратительное шарканье лап упырей, а приглушенные, осторожные шаги убийц, которые не торопились, зная, что у жертвы нет выхода. Еле слышное трение о панель двери страшило больше, чем барабанная дробь. Как звук неизбежного. Когда он прекратился, мы, предположив, что нападавшие разложили снаружи взрывчатку, инстинктивно отступили в глубь комнаты… Я, Стерлинг и преподобная:

…которая не переставала дрожать, дребезжа железным кулоном…

…лорд, не дрогнув, вытянул руку, направив пистолет на дверь…

…и вдруг раздался мощный взрыв, от которого заложило уши, зазвенело в голове, словно от удара в колокол.

Мой взгляд был прикован к ручке двери. Она дымилась. Пальцы вцепились в шатон кольца. Дверь открылась тихо, без единого звука. Или это взрыв оглушил меня? Откуда возник поток света? От горевших обломков в кулуаре?

Нет. Никакой огонь не способен излучать этот белый, ослепительный свет…

Вспомнились предсмертные слова жертв на смертном одре, услышанные сестрой Вермильоной:

«Бледная, ослепительная звезда, которая восходит из недр земных. Гигантская луна, которая поднимается из бездны вслед за упырями».

Мои губы задрожали:

– Это… это она. Оккультная луна богини Экаты.

Поток ослеплял. Усилием воли я старалась не закрывать глаз. Как же я была наивна, надеясь одолеть Даму Чудес и ее армию небольшим количеством Эссенции Дневного Света. Кольцо с ониксом теперь казалось жалким, бесполезным.

Рядом раздался приглушенный вопль. Голос Инкарнаты прорвался сквозь вату в моих заложенных ушах:

– Стреляйте! Стреляйте же!

Я не видела ни монахиню, ни лорда, но будто издалека услышала выстрел. Это Стерлинг нажал на курок? Он попал в Даму?

Вытаращив обожженные глаза, я пыталась хотя бы что-то разглядеть, как меня поглотила черная бездна.

* * *

Я испытала удручающее дежавю, словно вернулась на несколько дней назад, когда Лакримы везли меня по Парижу с мешком на голове. Только в этот раз мне завязали глаза, связали руки и заткнули рот кляпом. Значит, Стерлинг не попал в Даму. Его пуля, должно быть, потерялась на свету.