Двор мёда и пепла

Этот комментарий меня отрезвил. Потому что я тоже возлагала на себя большие надежды. У меня были мечты. Но старые мечты — дом, постоянный доход, безопасность — казались такими незначительными рядом с реальными проблемами фейри. Если король прикажет меня убить, кто вернет Андерхилл? Она пришла ко мне, показала мне путь к двери… А Фаолан сказал, что она приходит только к тем, кого считает достойными. Что будет, если я так туда и не доберусь?

Безумие.

Массовая гибель людей и фейри.

Война.

— Вы прибыли на первый уровень! Фейтастического дня! — объявил диктор-автомат в трамвае.

Левое яйцо Луга! Хоть бы это объявление не было последними словами, которые я услышу.

Меня провели через первый ярус. Улицы были переполнены, и вскоре за нами уже шла толпа фейри и туристов; всем им пришлось остаться за воротами замка, и они разочарованно загомонили.

Высокородные фейри в вечерних нарядах оборачивались с разинутыми ртами, когда я проходила мимо. Не удержавшись, я помахала им связанными руками, но у меня хватило ума понимать, что я действительно иду навстречу смерти. Дворам слишком много приходилось скрывать, а я знала все, что они так тщательно скрывали. Я стала ходячим мертвецом с того самого момента, как Фальшивая Андерхилл разбилась вдребезги, просто не сразу это уяснила.

— Пленница к королю! — сказал охранник двум солдатам в тяжелой броне, стоящим возле огромных двойных дверей, за которыми я никогда не бывала.

Меня явно не собирались вести в бальный зал, где я объявила о своем выборе профессии.

Солдаты развели сверкающие копья и шагнули в стороны.

Двери со скрипом открылись внутрь, и Брес, отпустив мою руку, жестом пригласил меня войти. Внезапно мне очень захотелось быть чистой и хорошо отдохнувшей. Я всегда чувствовала себя не готовой к встрече с отцом, а уж теперь — тем более.

Зашагав вперед, я окинула взглядом каменные покои с высоким потолком. В комнате было куда меньше украшений, чем в остальных покоях замка. Меньше помпезности и позолоты, больше холода. Похоже, именно здесь вершились настоящие дела. И это не предвещало ничего хорошего.

Охранники передо мной расступились, и я увидела отца — король с золотым обручем на голове сидел на простом троне.

Мой взгляд метнулся к Адэр: королева обошла трон, ведя рукой по высокой спинке. При виде меня она наморщила нос и прикрыла ладонью рот.

Мои губы дрогнули, я снова взглянула на короля.

Его лицо исказила ярость.

Я нахмурилась при виде седины в его волосах. Ее и вправду стало больше, чем было две недели назад? Фейри не стареют так быстро, уж точно не такие могущественные, как он.

— Почему ты привел ее ко мне в таком виде? — спросил король Александр.

Я почувствовала, как Брес за моей спиной напрягся.

— Нам сообщили, что вы хотите видеть ее немедленно, ваше величество.

— Ты поймал ее два дня тому назад.

Тренер явно почувствовал себя еще неуютнее.

— Да.

— И за все это время ты не счел нужным обращаться с ней достойно?

Воцарилась тишина. Для разнообразия приятно было видеть, как корчится Брес, но я сдержала ухмылку, потому что меня ждала неминуемая казнь и все такое прочее.

— Каллик, — обратился ко мне король, и на целую секунду у меня похолодело в животе. На моей памяти он никогда не обращался ко мне напрямую.

— Да, ваше величество?

Король обшарил взглядом мое лицо.

— Ты сбежала в Треугольник. Почему?

«Потому что я разрушила иллюзию, которую вы, ублюдки, создали, чтобы обмануть мир».

Но отчасти я все еще надеялась, что смогу выкарабкаться, а произнести такое вслух было верным способом быстро покончить жизнь самоубийством.

— Я решила, что жизнь при Благом дворе не для меня.

По выражению глаз короля я поняла, что он не верит ни единому моему слову. И все-таки мне стало ясно, что я прошла своего рода испытание, не провозгласив вызывающе правду. Неповиновение — удел богатых и могущественных, а не слабых и отверженных.

— Ты думаешь, мы в это поверим? Думаешь, мы настолько глупы? — раздался приторный голос Адэр.

Она стояла, сцепив перед собой руки — воплощение скромности, — но ее глаза разве что не сверкали от ненависти. Да, я не была ее любимицей.

— Мне неподвластно то, во что вы верите, — осторожно ответила я. — Я просто знаю то, что знаю.

— И что именно ты знаешь? — Король подался вперед на троне.

У меня пересохло во рту. Я знала слишком много, но никто не скажет мне за это спасибо.

Я выпрямилась.

— Я знаю, что фейри в беде. И что надо сделать все возможное, чтобы предотвратить грозящую всем нам ужасную участь. Я знаю, что враги повсюду.

Адэр издевательски засмеялась, но мой отец остался серьезным. В его глазах мелькнул тот же ужас, какой пробрал меня до глубины души. Или это просто ослепившая меня детская надежда, а на самом деле он остался холодным?