Двор Тьмы

В голове звенели аплодисменты. На мгновение я утонула в лазурных глазах Тристана, не отрывавшего взгляда от меня. Врачи в черных мантиях и высоких конических шапках подошли к нему, чтобы увести в усыпальницу.

В этот момент на мое запястье тихонько легла рука. Ледяная.

Нет необходимости оборачиваться, чтобы догадаться: это Александр…

– Тебя не было. Я думал, что ты отказалась. И, должен признаться, почувствовал облегчение.

Его ангельское лицо, обрамленное непослушными рыжими локонами, было нахмуренным.

– Напротив, – ответила я, стремясь поскорее уйти от него.

– Послушай! – продолжал он. – Король решил, что сегодня дуэлянты будут драться на вампирических шпагах, у которых одна цель – кровь. Как можно больше крови. Неважно: противника или воина, владеющего им. Умоляю тебя, Диана, откажись! Побереги себя.

Как я могла забыть об извращенных вкусах Двора!

Властный голос женщины-рыцаря освободил меня от надоедливого воздыхателя.

– Настала очередь девушек!

Сен-Лу передала шпагу Рафаэля Эленаис, а Тристана – мне.

В ушах тревожным рефреном звучало предупреждение виконта.

Я посмотрела на красивую рукоять-гарду в форме летучей мыши, полурасправленные крылья которой должны защитить мою кисть.

Пальцы сомкнулись вокруг шпаги. Показалось, что в моих руках кусок льда. Два рубина в глазах грызуна полыхнули хищным огнем. На выкованном из темной стали блестящем клинке все еще алела кровь Рафаэля, но с каждым мгновением она тускнела… Я с ужасом поняла: металл впитывал пунцовую жидкость, как иссохшая земля воду!

– К бою! – прозвучала команда шевалье де Сен-Лу.

Эленаис встала в полуоборот. Я подняла шпагу, которая слегка вибрировала, будто желала вырваться из моей руки.

С быстротой молнии соперница сделала резкий выпад. Не сумев отразить удар, я уклонилась в самый последний момент: клинок Эленаис прошел в нескольких сантиметрах от моего лица.

Толпа придворных одобрительно загалдела. Некоторые даже встали на цыпочки, чтобы ничего не пропустить.

Красотка со звериным блеском в глазах снова бросилась в атаку. Кажется, сама шпага тянула девушку вперед. Или человек и оружие стали одним кровожадным целым.

На этот раз, стоя вплотную к придворным, у меня не было возможности увернуться. Я подняла клинок, чтобы отразить удар. Послышался скрежет стали, проникающий до самых костей! Лихорадочный взгляд Эленаис сверкнул так близко, что я почувствовала ее прерывистое дыхание на своем лбу.

– Сдавайся, мышонок, – прошипела она сквозь зубы. – Ты ведь знаешь: я самая сильная фехтовальщица. А моя шпага не удовлетворится простой царапиной. Она пронзит твое сердце.

В красновато-коричневых с золотистым отливом глазах соперницы я увидела победу и… страх наездницы, которую понесла собственная лошадь.

– Ты только притворяешься сильной… – прошептала я. – На самом деле боишься стать такой же слабой, как Ифигения!

Прекрасные глаза девушки удивленно распахнулись. Шпага задрожала. Воспользовавшись замешательством, я нацелилась на ее бедро, чтобы пустить первую кровь.

Но фурия, моментально взяв себя в руки, отразила удар. Потеряв равновесие, я упала. Клинок выпал из рук, а я перекатилась по полу в противоположный конец партера, при этом случайно задев лакея. Послышался грохот оловянного подноса. Стеклянный фонтан забил рядом, разбрызгивая хрустальные искры града. Задыхаясь, с прядями волос, упавшими на глаза, я лихорадочно потянулась к шпаге в метре от меня…

– Берегись! – выкрикнула Наоко.

…Я только успела поджать пальцы, чтобы их не отрезало. Во власти демонической силы, мое коварное оружие сделало пируэт на острие клинка и направило кровожадное лезвие в мою сторону!

Беспомощно растянувшись на паркете, я наблюдала, как с одной стороны ко мне приближалась собственная вампирическая шпага, а с другой разъяренная соперница. Упомянув имя сестры, я надеялась выбить почву из-под ног Эленаис, но лишь взбесила ее. Горгулья жаждала проткнуть меня шпагой насквозь!

«Ты проиграла!» – вопил внутренний голос.

«Слушай свои инстинкты!» – возражал голос разума.

Я схватила ближайший осколок бокала… и со всей силы швырнула его в трепещущие перья Эленаис, как когда-то стреляла по летящим фазанам из рогатки. Мой враг пронзительно вскрикнул: острый кристалл порезал ей щеку.

Застыв как вкопанная, будто не могла поверить, она поднесла руку к лицу, исследуя рану кончиками пальцев.

– Первая кровь! – объявила шевалье де Сен-Лу.

– Но… – ощерилась Эленаис, – эта шлюха не использовала установленное по правилам оружие…

Она повернулась к королевскому трону, дрожа от ярости и возмущения:

– Сир, ваша подопечная сжульничала! Вы должны наказать ее!

Возбужденный гул в зале разом стих, словно по мановению волшебной палочки. Последние слова Эленаис больше, чем мой осколок, предрешили ее судьбу.

Раскаты грома, от которых зашатались стены, окна, люстры, потрясли галерею Зеркал.

– Мы должны? Вы смеете приказывать? Вы? Жалкая смертная!

Слишком поздно осознав непростительную ошибку, девушка выронила шпагу.

– Я… я… Простите, Сир… я не то имела в виду… – пролепетала она.