Двор Тьмы

Тяжелый вздох принцессы выразил неприкрытое беспокойство:

– Чтобы утолить растущую жажду бессмертных Магны Вампирии, Факультет рассматривает возможность удвоения десятины. Если закон примут, многие простолюдины просто умрут от истощения, а оставшиеся в живых будут значительно ослаблены. Тем более зимы в последние годы становятся все более суровыми. Не представляю, как вы пойдете на войну с бескровной, анемичной, голодающей армией смертных. Будь то против Англии на Западе или стригоев на Востоке.

Что? Удвоение десятины? На Крысином Холме детям и старикам уже требовалось несколько дней на восстановление после ежемесячного забора крови. Не могу представить, что будет, когда начнут откачивать из них в два раза больше крови! Настоящая гекатомба[20]! То, о чем говорит принцесса дез Урсен, – чистый геноцид.

Женщина откашлялась и добавила:

– Как будто внешних проблем недостаточно. Спецслужбы отмечают всплеск диверсий Фронды внутри королевства.

Она и ее спутник вновь возобновили прогулку по лабиринту, постепенно удаляясь от меня.

– Только вчера вампир из Клермона приехал в Версаль с головами пяти опасных фрондеров… которые готовили… восстание… Король…

Плеск фонтана заглушил конец фразы и перекрыл звуки удаляющихся шагов. Я, сидя в укрытии, все время молила небеса, чтобы вампиры поскорее ушли. Но теперь мне хотелось остановить их, чтобы услышать конец разговора.

Моя семья готовила бунт? Неужели Бастьян признался в этом своей возлюбленной, а барон подслушивал у двери? Есть что-то еще, о чем брат мог поведать?

Я вышла из укрытия, подстегиваемая непреодолимой потребностью, более сильной, чем страх, разгадать загадки. Частенько выслеживая опасных животных в лесу, я научилась бесшумно передвигаться. А ветер, дующий в направлении, противоположном тому, которое выбрали два влиятельных вампира, маскировал мой запах. Если только мне удастся подойти достаточно близко к ним, чтобы услышать еще несколько слов… Всего несколько слов…

Затаив дыхание, я прислушалась, как вдруг позади меня раздался веселый голос:

– Посмотрите, что я нашла! Маркантонио! Король балует нас: полночь еще даже не наступила, а галантная охота уже началась!

12 Добыча

Я МЕДЛЕННО РАЗВЕРНУЛАСЬ.

Тени двух придворных стояли напротив посреди зеленого коридора. Два вампира: мужчина и женщина. Темные силуэты, на которых выделялись два опаловых, призрачно белых лица.

Поглощенная подслушиванием беседы между принцессой дез Урсен и Мелаком, я не услышала появление этих двоих. Как и не обратила внимания на резкое снижение температуры, возвестившее об их приближении.

– Наша добыча в очень странном состоянии, Эдме. – Вампир, в голосе которого прозвучал итальянский акцент, говорил обо мне, как о каком-то животном. – Che peccato! Какая жалость! Обычно ответственные за меню предлагают блюда в более аппетитных упаковках.

Сам он был разодет в золотую куртку, складки которой поблескивали в лунном свете. Между завитками львиной гривы оттенка красного дерева на меня смотрело лицо тридцатилетнего мужчины. Два больших черных глаза с расширенными зрачками казались огромными на мраморном и безупречном, как у всех вампиров, лице с маленькой мушкой на щеке.

– А мне нравятся эти аппетитные лохмотья, Маркантонио, – возразила вампирша. – Они выглядят, как бы сказать? Богемно! Чувствуешь себя на сафари в одном из этих убогих, грязных городишек, а не в прекрасных садах Версаля.

Женщина, навечно застывшая в том же возрасте, что и ее спутник, широко улыбнулась, растянув накрашенные пурпурные губы и обнажив острые клыки. Ее каштановые косы были убраны наверх в огромный пучок, усеянный мириадами жемчужин. Она приподняла широкую юбку из сиреневой тафты, обнажив изящную, молочного оттенка лодыжку, и перешагнула через лужу. На черной гладкой поверхности воды отразились только луна и платье. Лица вампирши не было видно.

– Я не та, за кого вы меня принимаете! – в панике выкрикнула я. – Не добыча!

– Тю-тю-тю, – женщина покачала головой. – Все так говорят. Но нет смысла болтать, малышка: ты должна бежать.

– Я бы даже сказал: нет смысла бежать. Поспешишь – людей насмешишь, – ответил ее спутник, процитировав мораль из басни «Заяц и черепаха», скульптуры которых мне встретились по пути.

Оба вампира разразились зловещим хохотом.

– Вы не понимаете! – воскликнула я в отчаянии. – Я – подопечная Короля!

Та, которую звали Эдме, указала на меня пальцем с непропорционально длинным, красным ногтем:

– Вы это слышали, Маркантонио? Какая забавная. Подопечная Короля, не меньше! Наша добыча не лишена нахальства!

Я вспомнила причину, приведшую меня сюда:

– Отведите меня к виконту Александру де Мортанж, если мне не верите.

Хрустальный смех вампирши внезапно стих.

– Мортанж? – обратилась она к своему спутнику. – Не тот ли хам, кто поджег Опера Гарнье двадцать лет назад?

– Думаю, да. Ужасный грубиян, который, по слухам, снова в фаворе. Держу пари: он уже вонзил свои клыки в эту добычу. Она, должно быть, сбежала от него, прежде чем он ее прикончил.

Вампир ухмыльнулся: