Двор Тьмы

– Головы принадлежат убийцам твоего отца. Так Нетленный наказывает тех, кто осмелился восстать против империи. Зрелище устроено, чтобы потешить твое самолюбие. Должно быть, приятно наблюдать за постепенным разложением трофеев? Или за тем, как их поедают птицы.

Будто услышав страшные слова подруги, над головами закружился ворон и опустился на одну из голов. Мерзкое пернатое закопошилось в поисках мягкой плоти, перебирая лапками длинные каштановые волосы, развевающиеся в воздухе. Волосы, которыми так гордилась мама. Ведь это была именно она.

Тяжкий стон вырвался из недр моей груди.

…О мама! Моя дорогая мама!

Острый клюв хищной птицы погрузился в глазницу, чтобы выбрать самый нежный кусочек – глазное яблоко. Оцепенев от ужаса, я была не в силах оторваться от жуткой сцены. Казалось, что ворон клюет мой пульсирующий мозг.

Голова закружилась. С трудом я заставила себя отвернуться, пытаясь унять дрожь. Оловянная вилка нервно застучала о фарфоровую тарелку.

– Ты совсем бледная. – Наоко положила свою руку на мою. – Догадываюсь: эта картина вызывает у тебя такое же отвращение, что и у меня. Даже если там убийцы отца, они все равно остаются людьми. Их останки не заслуживают подобного надругательства.

Я кивнула, ощущая ком в горле. Не в состоянии произнести хоть слово.

* * *

Все еще дрожа от увиденного, я вошла в огромный крытый манеж на урок по верховой езде. Курс, который полностью пропустила.

Сегодня практиковалась посадка по-мужски. Нам разрешили снять платья и надеть специальные бриджи из толстой ткани.

– Гораздо удобнее, чем сидеть боком в женском седле, – тихо заметила Наоко. – Конечно, менее элегантно, зато более практично. А ты как считаешь?

Она заколола волосы дополнительными шпильками, чтобы они не растрепались во время скачки. Ее шиньон больше, чем когда-либо, стал похож на черный шлем.

– Я никогда не трансмутируюсь в вампира… – прошептала я, едва сдерживая слезы.

Настойка из цикламена успокоила головную боль. Но чем стереть из памяти образы обезображенных голов, насаженных на пики?

Подруга вопросительно посмотрела на меня из-под густой челки.

– Ответ на вопрос, который ты задала ранее, – выдохнула я. – Что бы ни случилось, трансмутации не будет. Клянусь!

С середины манежа раздался зычный голос:

– Дамы, по коням!

В центре прямоугольной площадки в черной кожаной куртке стоял месье де Монфокон. Скрестив руки на широкой груди, погрузив тяжелые ботинки в опилки на полу, он поглядывал на нас с высоты своего роста. В свете люстр восковое лицо его выглядело мертвым, словно из-за избытка желтой желчи – смеси горечи и гнева.

Пять конюхов, каждый из которых держал трех, полностью запряженных лошадей, выстроились за спиной директора.

Воспитанницы подошли к своим скакунам, которые, очевидно, распределялись еще в начале года, до моего прибытия в «Гранд Экюри». Пятнадцатый, самый высокий в холке достался мне. Гнедой жеребец с нервно подрагивающими ноздрями…

Дрожащими руками я взяла поводья.

– Его зовут Тайфун, мадемуазель, – объяснил конюх. – Говорят, с ним трудно. Но он просто волнуется. Будьте с ним поласковее.

– По седлам! – прорычал Главный Конюший.

Конюх и его товарищи отступили за ограждение.

Я бросила обеспокоенный взгляд на одноклассниц. Никогда в жизни мне не приходилось сидеть верхом на лошади. На Крысином Холме водились только ослы для пахоты.

Девушки прекрасно знали, что делать: сначала поднять ногу, опереться, вдеть сапог в левое стремя и подтянуться к седлу. Все движения я старательно повторяла за ними. Но как только моя правая нога оторвалась от земли, конь принялся нервно гарцевать на месте. Потеряв опору, я рухнула навзничь в опилки.

– Гастефриш, кто разрешил вам касаться земли? – гаркнул Монфокон, резко щелкнув хлыстом по земле.

Под сдавленные смешки всадниц, преодолевая боль, я поднялась. Снова взялась за головку передней луки седла. Но Тайфун встал на дыбы и вновь повалил меня на землю. Плечо заныло, в рот набились опилки.

Главный Конюший презрительно фыркнул:

– Что ж! Не торчать же нам здесь целый день. Я знал, что ваше место в монастыре. Если бы зависело от меня, вы бы уже давно были там. Хотя бы для того, чтобы защитить вас от самой себя и ваших слабостей провинциальной простушки.

Нетрудно догадаться: Монфокону известна причина моего побега во дворец. Как и мнимая любовь к вампиру.

– Но таково желание Его Величества. И мы должны подчиниться. Держу пари: при Дворе вы долго не протянете.

Ненавижу этого палача! Который мелочно мстит за то, что я пошатнула его авторитет директора.

Ненавижу этих насмешниц! Которые превосходно держатся в седле. Ненавижу этот проклятый Двор! Который мучает простой народ.

Но больше всего ненавижу его! Того, кто правит кровавой империей. Короля!

«Таково желание Его Величества. И мы должны подчиниться».

Униженная, покрытая опилками, я в этот момент задумала месть. Масштабную и безумную.

Я убью его, Людовика Нетленного, повелителя Магны Вампирии! Убью, вонзив кол в ледяное сердце! Король Тьмы канет в Лету! Моя жертва станет финалом его правления.