Двор Тьмы

– Четверых участников пригласят в замок после того, как прозвучит набат, – продолжала де Шантильи. – Мы, преподаватели, а также старшие классы сопроводим их. В Салоне Аполлона будем ожидать, когда Король завершит церемонию Большого Подъема из саркофага. В восемь часов в присутствии монарха дуэлянты скрестят шпаги в галерее Зеркал – самом престижном помещении замка, куда допустят только лучших представителей дворянства Франции и Европы. Мест на всех не хватит!

Напудренные щеки мадам порозовели при мысли о том, что она будет в числе элиты. Развлечения – это все, что нужно для нее, как и для придворных.

– Помните правило первой крови? – продолжала учительница. – Выбывает первый участник, у которого выступит кровь. Но берегитесь: в предыдущие годы первые капли нередко оказывались смертельными… По окончании дуэли Его Величество прикажет отвести двух победителей в усыпальницу для драгоценного Глотка.

Если вчера мне было ужасно одиноко, то сегодня – настоящая пытка. Не только Наоко продолжала избегать меня, но и остальные девушки поглядывали в мою сторону со смесью страха и отвращения. В их глазах я – коварная предательница, ударившая Поппи в спину. Англичанка находилась в заточении. Поговаривали, что ее хотят отправить на другую сторону Ла-Манша, чтобы избежать заражения…

Все, чего я добилась: настроила против себя воспитанниц. Даже самые жестокие из них не могли простить мою низость. От одной мысли об этом сводило живот.

Но я старалась не показывать виду. В конце концов я здесь для того, чтобы отомстить за семью, а не изображать милую одноклассницу. Они сколько угодно могут ненавидеть меня, шептаться, оскорблять за спиной. Единственное, что имеет значение, – победа в сегодняшнем бою, последнее препятствие на пути перед тем, как я доберусь до Короля и убью его!

После завтрака я переоделась для вечерней дуэли в облегающие бархатные бриджи, чтобы свободно двигаться, в бюстье с длинными рукавами, застегнутыми на запястьях, чтобы закрыть руки. Надела туфли без каблуков и самую легкую юбку из гардероба: тонкую, из бежевого лионского шелка, которая не стесняла движений. Последний штрих – железная заколка на прическе. Получилось не так элегантно, как у Наоко, но, по крайней мере, мне ничего не мешало.

Я отправилась в Оружейный зал, чтобы потренироваться перед дуэлью. Просторное помещение было пустынным и темным. Люстры на потолке не горели. В отблеске нескольких дежурных масляных ламп-ночников оружие, висевшее на стенах, наводило страх. Как предугадать, какое будет выбрано для предстоящей дуэли?

На каждом испытании судьи изощрялись, придумывали новые трудности для участников, не зная, чем еще удивить капризный, избалованный Двор. Кровопускание Туанетты в разгар состязаний по куртуазному искусству… Вампирические кобылицы на испытаниях по верховой езде… Добавленные в последний момент восьмисложные стихи как условие для экзамена по искусству светской беседы…

О чем попросят на этот раз? Сразиться на шашках[40]?

На эспадронах[41]? Или на другом причудливом оружии?

В полном одиночестве я отрабатывала удары и защиту, сражаясь с невидимым врагом. Своды помещения усиливали звуки моего дыхания. В полумраке комнаты представляла придворных, держащих меня под прицелом своих глаз. После часа тренировки, запыхавшись, позволила себе немного отдохнуть.

Не успела я повесить рапиру на крючок, как послышались шаги за спиной. Сердце забилось в надежде, что это Тристан решил присоединиться к тренировке. Я обернулась.

Гигантская рука из темноты накрыла мое лицо, прижав к носу тряпку, от которой воспалились ноздри и отключился мозг.

* * *

«Хлороформ!» – подумала я, как только пришла в себя.

Отец иногда использовал сладковатое анестезирующее средство, чтобы усыпить пациентов перед тем, как сделать надрез или вырвать зуб.

Открыв глаза, я увидела темный потолок. Прочные веревки сковывали мои лодыжки и запястья, удерживая в положении лежа на твердой деревянной поверхности.

– Тихо! – прорычал голос.

Я повернула голову, прижимаясь щекой к шершавой доске. Передо мной возвышался, сидя на стуле, Раймон де Монфокон, директор школы «Гранд Экюри» и Главный Конюший Франции. Единственный фонарь на стене слабо горел, прокладывая тени на желчном лице мужчины.

– Где я? Что вы хотите? Ду… дуэль! Который час?

Вместо ответа Монфокон кивнул на старинные часы возле тлеющего камина. Две стрелки, наложенные друг на друга, означали половину шестого. Нервная судорога пробежала по моему связанному телу.

– Меня ждут в замке на поединке, который начнется в восемь! Освободите меня немедленно, или я буду орать!

Длинное лицо директора между локонами черного парика оставалось бесстрастным.

– Можете орать сколько угодно, – произнес он, показывая на тяжелую железную дверь, наглухо закрывшую комнату. – Здесь, в глубине Больших Конюшен, никто вас не услышит. Другие тоже кричали.