Дворец райских наслаждений

— Булочка моя ненаглядная, — произнес Том. — Дай-ка я тебя обниму.

Пока они обнимались, у платформы в клубах пыли появился Генри Меннерс, приведший с собой небольшой караван мулов. Элен Франсес, которая стояла, прислонившись головой к плечу Тома, отстранилась и посмотрела прямо в смешливые синие глаза Меннерса. Генри, одной рукой успокаивающе похлопывая свою лошадь по шее, другой рукой с ироничным видом приподнял шляпу.

* * *

Они быстро привыкли к скорости каравана — восьми мулам, груженным багажом и припасами. В проводники и охранники Меннерс нанял шестерых конников. Поначалу они напугали Элен. У них были грубые обветренные скуластые лица, клочковатые усы и полыхающие огнем раскосые глаза, а косы, спрятанные под шапками или обернутые вокруг шей, поблескивали от жира. Их спутники носили подбитые куртки до колен, кожаные сапоги и меховые шапки, за спинами — длинные ружья, на поясах — ножи. Элен сказала Тому, что они напоминают ей разбойников из сказки про Али-бабу. Познакомившись с ними поближе, она была удивлена их тактичностью и чувством юмора. По вечерам проводники разводили себе отдельный костер, и Элен смотрела, как они передают по кругу флягу вина, курят длинные трубки, слушала их грустные протяжные песни. Лао Чжао, бывший-среди них главным, решил взять на себя обязанности ее личного конюха и охранника. На каждом привале он помогал ей спешиться и сесть в седло (не сказать, чтобы она нуждалась в его помощи — монгольские лошадки были низенькими), приносил ей добавку лапши и баранины, разгружал ее вещи, ставил ей палатку или же, когда поднимался холодный ветер, накидывал девушке на плечи теплый плащ. Все это время он без умолку болтал и смеялся, то и дело корча смешные рожи. Естественно, Элен не понимала ни слова, но все же чувствовала дружелюбный тон, и после первого дня пути ее перестали смущать знаки его внимания.

Первые два дня, пока они ехали через степь и солончаки, на глаза изредка попадались следы человеческой деятельности. Иногда им встречались пастухи с отарой всклокоченных овец или стадом коз. После обмена приветствиями Лао Чжао заводил с пастухами долгий торг, в результате которого покупал на ужин ягненка или козленка. Один раз Меннерс, не вылезая из седла, подстрелил дрофу: резким движением он выхватил ружье и, практически не целясь, пальнул в воздух. В другой раз он заметил следы оленя. Генри, Том и один из проводников, пустив коней в галоп, скрылись из виду. Вернулись они через три часа — Меннерс вез добычу, перекинув ее через седло.

Дружба Тома и Меннерса крепла день ото дня. Том внимательно слушал рассказы Меннерса об охоте в Декане и у подножия Гималаев. Время от времени Том и Генри устраивали скачки, и от внимания Элен не ускользнуло напряженное лицо жениха, тщетно пытавшегося обогнать своего спутника. Сама же она предпочитала ехать помедленней, наслаждаясь дувшим в лицо ветерком, любуясь степью, раскинувшейся зеленым ковром под безоблачным синим небом, или же внимая заунывным песням проводников.