Двух дорог пересеченье (СИ)

Она стала перебирать ярлыки, прикреплённые к подаркам, на которых по традиции подписывались имена дарителей. Одну за другой брала в руки коробку, ища имя принцессы, и, несолоно хлебавши, отставляла обратно. Наконец ей попалась на глаза небольшая светлая коробочка, повязанная золотой ленточкой, крышку которой венчала карточка с инициалами их императорского высочества. Натали взяла её и задумчиво повертела в руках, гадая, что придумала для них с Владимиром Мари. Потом развязала ленту и открыла. Внутри показалась шкатулка круглой формы. Аккуратно подхватив её пальцами, Наташа достала подарок и положила себе на руку. Шкатулочка была изготовлена из тончайшего фарфора. Крышку и бока украшали вылепленные букеты роз с маленькими лепестками и изящными веточками, столь искусно расписанные розовыми и светло-зелёными красками, что складывалось впечатление, словно цветы перед ней — живые.

Любуясь подарком, она поднесла шкатулку поближе к глазам и повертела в руках, дабы получше разглядеть золотой узор на изогнутых ножках, как вдруг обнаружила небольшое отверстие сбоку. Оно, несомненно, было для ключика — значит, шкатулка музыкальная или с каким-то секретом! Положив себе на колени подарок принцессы, Наташа вновь вернулась к коробке, на дне которой и вправду обнаружился маленький ключик на цепочке. Заинтригованная, она вставила ключ и повернула его несколько раз по часовой стрелке. Заиграла музыка. Это был вальс. Красивый и давнишний — один из тех, которые Натали знала с детства. Вместе со звучащей мелодией начала подниматься крышка шкатулки, и перед глазами княжны показалась миниатюрная пара влюблённых, танцующая по кругу. Кавалер в мундире и при эполетах обнимал за талию свою даму в белом платье. Закрыв глаза, Наташа вспомнила, как вчера танцевала с Владимиром, вспомнила его сильные руки на своей талии, вспомнила свой радостный смех.

Шкатулка доиграла мелодию, и фарфоровая пара скрылась под крышкой. В комнате сделалось тихо. Желая вновь послушать вальс, Натали завела механизм. Не отрываясь, смотрела она на танцующих. Нет, только Мари могла подарить ей такой волшебный подарок! Стоит в ближайшее время написать принцессе письмо и от всей души поблагодарить за заботу и внимание. Она засядет за перо и бумагу, вот только Владимир вернётся к ней.

Музыка вальса успокаивала её, словно она принимала лечебный бальзам, исцеляющий душу от тревог. Вновь и вновь заводила она шкатулку, сидя на коленях перед коробками с остальными подарками и смотря остекленелым взором куда-то вдаль.

— Вот ты где, — донеслось до её ушей.

В дверях появился Владимир. Но она, думая, что ей попросту мерещится его образ, даже не шелохнулась.

— Какая красивая мелодия. Мне нравится этот вальс. Кто же подарил нам такое чудо? — продолжал он, медленно и тихо приближаясь.

— Принцесса Мария, — прошептала Натали, не прекращая глядеть в одну точку.

— Она всё-таки удивительная. И ты такая же. Только две столь удивительные женщины смогли бы сохранить свою дружбу несмотря на те испытания, которые выпали вам обеим.

Наташа, очнувшись, подняла на него глаза:

— Ты здесь? Или мне кажется?

Он опустился рядом с ней на колени, вытянул из рук шкатулку и отложил в сторону.

— Я здесь. Я вернулся. Всё хорошо.

Несколько мгновений она смотрела на него, а потом, ни слова не говоря, бросилась ему на шею, хватаясь за спину, желая прижаться как можно крепче.

— Я тоже скучал, думал о тебе. Кто бы мог представить, что за несколько часов можно так соскучиться друг по другу, — приговаривал он, обнимая в ответ, целуя и целуя каштановые волосы.

— Если бы ты не вернулся! Если бы! Даже не знаю, чтобы я сделала, на что бы решилась! — срывалось с её губ между всхлипами.

— Ну что ты, моя дорогая, к чему эти отчаянные речи? — успокаивал Владимир, гладя её по голове.

Он легонько покачивал Наташу в своих объятиях, пока она не успокоилась и не затихла.

— Что сказал государь? Зачем ты ему понадобился? — спросила Натали, когда они поднялись с колен и остались стоять в комнате, держась за руки.

— Их императорское величество решил восстановить меня в чине. Придётся достать свои мундиры и велеть почистить их — боюсь, они слишком залежались в шкафу. Надеюсь, что я не растолстел, а то не влезу ни в один из сохранившихся, — улыбнулся Владимир. — Впрочем, не беда. Пошьем новые. Кстати, мои награды вновь пригодятся — ведь я получил право их носить.

— Восстановить на службе? — переспросила Наташа потрясённо. — Но тогда… Тебя отправляют воевать? На Кавказ?

— Нет. О Кавказе не было речи. По крайней мере пока я там не требуюсь.

— Какие ещё сейчас идут войны? Куда ты поедешь подставлять свою грудь под вражеское оружие?

— Я никуда не поеду воевать, — ответил он спокойно, продолжая улыбаться.

— Тогда где же здесь подвох? Я чувствую: что-то не так с этим восстановлением, — спросила Натали в нетерпении.