Дыхание снега и пепла, т.1

Мне Хиггинс тоже понравился; он был приятным в общении юношей и говорил с мягким дорсетским акцентом. Хотя вскоре я задумалась, было ли великодушие лорда Грея, проявленное к этому мальчику, столь бескорыстным, как казалось.

Против своей воли я начала хорошо относиться к Джону Грею после того, как несколько лет назад нам вместе пришлось бороться с корью, а также из-за его дружбы с Брианной в ту пору, когда Роджер попал в плен к ирокезам. Однако я остро осознавала тот факт, что лорду Джону нравились мужчины, особенно Джейми, но и другие мужчины тоже.

- Бьючемп, - сказала я себе, выкладывая корни триллиума для просушки, - у тебя очень подозрительный ум.

- Да, это так, - произнес сзади голос с нотками усмешки. – И кого же ты подозреваешь, и в чем?

Я дернулась от неожиданности и выронила корни, которые разлетелись в разные стороны.

- О, это ты, - сказала я раздраженно. – Почему ты так подкрадываешься?

- Практика, - ответил Джейми, целуя меня в лоб. – Не хочу терять навыки в выслеживании дичи. Почему ты разговариваешь сама с собой?

- Чтобы быть уверенным в хорошем слушателе, - едко ответила я, и он рассмеялся, наклоняясь, чтобы помочь мне собрать корни.

- Кого ты подозреваешь, сассенах?

Я заколебалась, но не смогла ничего придумать, кроме правды.

- Я думала, не трахает ли Джон Грей нашего мистера Хиггинса, - прямо сказала я, - или намеревается.

Он быстро мигнул, но вид имел не шокированный, и это само по себе намекало, что он рассматривал такую возможность.

- Что заставило тебя так думать?

- Ну, во-первых, он очень симпатичный молодой человек, - сказала я, забирая корни из его рук и раскладывая их на кусок марли. – И, во-вторых, у него самые ужасные геморроидальные узлы, которые я когда-либо видела у человека его возраста.

- Он позволил тебе взглянуть на них? – Джейми покраснел при моем упоминании о мужеложстве; он не любил, когда я бывала неделикатной, но все же спросил.

- Ну, пришлось постараться, чтобы его убедить, - сказала я. – Он охотно рассказал мне о них, но не горел желанием показывать.

- Мне бы тоже не захотелось, - уверил меня Джейми, - а я ведь женат на тебе. С какой стати ты решила на них посмотреть, если не принимать во внимание твое болезненное любопытство? – Он бросил быстрый взгляд на большой черный журнал, лежащий на столе. – Надеюсь, никаких рисунков задней части бедного Бобби Хиггинса?

- Нет необходимости. Не могу вообразить врача любого времени, который бы не знал, как они выглядят. В конце концов, они были и у древних израильтян, и у египтян.

- Да?

- Это написано в Библии. Спроси у мистера Кристи, – посоветовала я.

Он искоса взглянул не меня.

- Ты обсуждала Библию с Томом Кристи? Вижу, смелости тебе не занимать.

Кристи был самым набожным пресвитерианином, когда-либо встреченным мной, и всегда был счастлив огорошить человека цитатами из Священного писания.

- Нет. Просто на прошлой неделе Герман спросил меня, что такое золотые наросты.

- И что это?

- Геморроидальные шишки. «И сказали они: какую жертву повинности должны мы принести Ему? Те сказали: по числу владетелей Филистимских пять наростов золотых и пять мышей золотых; ибо казнь одна на всех вас и на владетелях ваших»[20], - процитировала я. – Или что-то в этом роде, насколько я помню. Мистер Кристи заставил Германа написать стих из Библии в наказание, и, имея любознательный склад ума, мальчик заинтересовался тем, что писал.

- Надеюсь, он не спросил у мистера Кристи, - Джейми нахмурился, потирая пальцем переносицу. – Я должен знать, что натворил Герман?

- Это неважно.

Том Кристи отрабатывал плату за землю в должности учителя для местных детей и поддерживал дисциплину на уроках своими методами. По моему мнению, иметь одного Германа Фрейзера в качестве ученика являлось достаточной платой.

- Золотые наросты, - пробормотал Джейми. – Надо же. – Он принял слегка задумчивый вид, который всегда принимал, когда замышлял самые ужасные проекты, вовлекающие возможность членовредительства, смерти или пожизненного заключения. Я нашла это выражение несколько тревожащим, но каковы бы не были его мысли, вызванные золотыми геморроями, он оставил их и покачал головой.

- Ладно. Мы говорили о заднице Бобби?

- Да. Что касается того, зачем я хотела осмотреть шишки мистера Хиггинса, - сказала я, возвращаясь к предыдущему вопросу нашего разговора, - то мне хотелось определиться, что с ними делать: лечить или удалить.

Брови Джейми приподнялись.

- Удалить? Как? Твоим ножичком? – он оглянулся на ящик, в котором я держала хирургические инструменты, и с отвращением передернул плечами.

- Да, хотя полагаю, это будет довольно болезненно без анестезии. Есть и другой способ, который только что стал находить широкое применение, когда я … ушла.

На мгновение я почувствовала острый приступ тоски по моей больнице. Я почти ощутила запах дезинфицирующих веществ, услышала голоса и суматоху медсестер и санитаров, коснулась глянцевых обложек журналов, распухших от информации.