Дыхание снега и пепла, т.1

- Ага. Для воды, - он, по-видимому, выглядел непонимающим, потому что ее улыбка стала шире. – Ты ведь сам подсказал идею.

- Я? – сейчас ничего не могло удивить его, но он не помнил никаких идей о воде, которые приходили бы ему в голову.

Вопрос подвода воды к дому - это вопрос транспортировки. Воды здесь было много, она бежала в многочисленных ручьях, падала в водопадах, стекала с утесов, проступала сквозь болотные пятна под утесами … но заставить ее течь туда, куда нужно, было проблемой.

- Мистер Вемисс рассказал фройляйн Берич - это его подружка, которую ему нашла фрау Ута - о том, что я делаю, и она сказала, что мужской хор в Салеме работает над этой же проблемой.

- Хор? – он сделал еще одну попытку, теперь чай можно было пить. – Почему хор …

- Ну, просто их так называют. У них есть мужской хор, женский хор, смешанный хор … они не только поют вместе. Это скорее социальная группа, и каждый хор выполняет для общества определенную работу. Но в любом случае, - она махнула рукой, - они пытаются провести воду в город, и у них та же проблема: нет металла для труб. Ты же помнишь, что говорил, что в Салеме делают керамику. Они пытались делать трубы из бревен, но это трудно и требует много времени, в бревнах нужно выдолбить середину, и металл все равно нужен, чтобы соединить их между собой. И они гниют. Но потом им пришла в голову та же мысль, что и тебе, делать трубы из обожженной глины.

Она воодушевилась во время этого рассказа. Ее нос больше не краснел от холода, а щеки наоборот раскраснелись от энтузиазма, глаза сияли от восторга. Она активно жестикулировала, когда говорила, и он с улыбкой подумал, что эту привычку она взяла от матери.

- … и таким образом мы оставили детей с мамой и миссис Баг и вдвоем с Марсали отправились в Салем …

- Марсали? Она же не может ездить верхом.

Марсали была глубоко беременна; он даже находиться рядом с ней боялся, опасаясь, что она станет рожать в любой момент.

- Она не собирается рожать еще около месяца. Кроме того мы не ездили верхом, мы взяли фургон и обменяли там мед, сидр и оленину на сыр, оделяла и … видишь мой новый чайник? – она с гордостью указала на простой приземистый чайник, покрытый красно-коричневой глазурью и желтыми волнистыми полосами посредине. Это был один из самых безобразных предметов, которые он когда-либо видел, но его вид вызвал в его глазах слезы от острой радости быть дома.

- Тебе не нравится? – она слегка нахмурила брови.

- Нет, он великолепен, - ответил он хрипло и, вытащив платок, принялся сморкаться, чтобы скрыть эмоции. – Нравится. Ты говорила … Марсали?

- Я говорила о водяных трубах. Но и о Марсали тоже, - морщинка между бровей углубилась. – Боюсь, Фергюс ведет себя не очень хорошо с ней.

- Да? Что он делает? Завел сумасшедший роман с миссис Кромби?

Предположение вызвало испепеляющий взгляд, который, впрочем, длился недолго.

- Во-первых, он часто не бывает дома, оставляя бедную Марсали одну заниматься детьми и делать всю работу.

- Для этого времени года, все нормально, - заметил он. – Большинство мужчин так делают. Твой отец так поступает, я тоже. Ты не заметила?

- Заметила, - ответила она, кинув на него слегка сердитый взгляд. – Но я не о том говорю. Большинство мужчин делают тяжелую работу, пашут и сеют, а их жены занимаются работой в доме, готовят, прядут, стирают … ну, и так далее. Но Марсали делает все это, плюс ухаживает за детьми и делает работу вне дома, а еще работает на соложении. А когда Фергюс дома, он раздражается и много пьет.

Это тоже нормальное поведение для отца трех маленьких дикарей и мужа очень сильно беременной жены, подумал Роджер, но ничего не сказал.

- Я не думаю, что Фергюс - лентяй, - заметил он примеряющим тоном. Бри покачала головой, все еще хмурясь, и добавила чая в его кружку.

- Нет, он не лентяй. Ему трудно управляться одной рукой, но он не помогает ей с детьми, не готовит, не убирается, пока Марсали занимается работой вне дома. Па и Иэн помогли ей вспахать поле, а он уезжает на несколько дней, иногда он подрабатывает там и здесь, переводит для путешественников, но, в основном, он просто уходит. И … - она заколебалась, бросив на него взгляд, словно сомневалась, стоит ли продолжать.

- И? – подтолкнул он ее. Чай помог, боль в его горле почти прошла.

Она глядела вниз на стол, выводя пальцем узоры на дубовой столешнице.

- Она не говорит … но я думаю, что он ее бьет.

Роджер внезапно ощутил тяжесть на сердце. Его первой реакцией было оставить это предположение без внимания, но он видел многое, когда жил с преподобным. Слишком много семей, внешне счастливых и уважаемых, в которых жены с вынужденной улыбкой сетовали на свою неуклюжесть, объясняя синяки под глазами, сломанные носы, вывихнутые запястья. Слишком много мужчин, не умея обеспечить семью, обращались к бутылке.

- Проклятие, - выругался он, внезапно почувствовав опустошение, и потер лоб, где зарождалась головная боль.

- Почему ты так думаешь? – спросил он. – У нее есть следы побоев?

Бри кивнула с несчастным видом, все еще на поднимая головы, но перестала выводить узоры.